Утопия-авеню

«Отвали камень», «Мона Лиза», «Темная комната». Выступление в клубе «Гепардо» проходит странно и мучительно. Странно потому, что бывшее тело Джаспера играет песни, которые Джаспер знает наизусть, но сейчас сам он – пассивный наблюдатель. Мучительно потому, что исполнение – не просто техника игры, а техника игры и душа. Тук-Тук без Джаспера – всего лишь техничный исполнитель. Американский дебют группы «Утопия-авеню» должен пройти гораздо лучше. Похоже, Эльф, Дин и Грифф думают, что Джаспер их подводит. И пятьсот или шестьсот ньюйоркцев в зале считают, что Джасперу де Зуту все равно. Ему очень больно видеть, как «Утопия-авеню» гибнет под разочарованные стоны зрителей. «Как странно, что теперь, когда мое сознание угасает, я ощущаю эмоции четче, чем когда у меня было тело». Начинается «Крючок». Песня звучит так же тускло и вяло, как и все остальное. Зачем Тук-Туку понадобилось приводить сюда свое новое тело, выступать на сцене? Явно не из чувства долга. Джаспер чувствует, что Тук-Туку нравится шум и внимание зрителей. Кем был Тук-Тук до того, как подселился в Джаспера? Может быть, он тоже выступал перед публикой? Или кем-то повелевал? Или ему поклонялись? «Ну, скажи, кем ты был», – просит Джаспер. Ответа нет. Звучит «Докажи». Между исполнителями и зрителями не возникает волшебной связи, и виноват в этом Джаспер. «Нет, в этом виноват ты, Тук-Тук… Уголек угасает… исполни мое предсмертное желание, дай мне потратить последние силы на „Здравый ум“. Тебя будут боготворить…» Тук-Тук его слышит. Задумывается. Джаспер это чувствует. Ответ приходит разрядом молнии. Шок сотрясает все тело; нервная система Джаспера снова подчиняется ему. Контроль над телом, которого Джаспера лишили всего полтора часа назад, в палате СН9, возвращается с головокружительной резкостью. Перед глазами солнечными зайчиками пляшут блики зеркальных шаров.

– Спасибо вам всем, что пришли, – говорит он.

– Да уж, постарались, не то что ты, приятель, – кричат из зала.

«Последние слова… никто не знает, что это последние слова».

Джаспер поворачивается к Дину:

– Спасибо.

Гриффу:

– Отлично сработано.

Эльф:

– Прощай.

Джаспер берет пробный аккорд, просит усилить звук, закрывает глаза… и с оттяжкой ударяет по струнам, скользит по ладам. Гитара взвывает так, что чуть не разрываются колонки, а потом водопадом обрушиваются триоли, от верхнего ми к басам. На первые восторженные выкрики из зала Джаспер отвечает новым риффом, которого не было в «Здравом уме». Никто не узнает, что этот рифф содран у Cream, из «Born Under a Bad Sign». Зрители хлопают в ладоши в такт. Грифф, Дин, Эльф вступают на барабанах, басу и «хаммонде». Джаспер трижды повторяет импровизированный проигрыш и оканчивает его завывающей квакушкой на долгой прерывистой ноте – си-бемоль, – с которой начинается «Здравый ум». Дин вступает с басовым риффом, Эльф – следующим тактом, Грифф ударяет по барабанам, а Джаспер склоняется к микрофону и призрачным шепотом выпевает первую строку…

Завтра послышался стук в мою дверь,
Которой не будет вчера и теперь,
Преступным пониманием
Он закрался в подсознание…

Гриф ударяет в гонг. Зрители улыбаются. Дин подступает к микрофону и поет партию Никто:

Я дверь распахнул, и Никто сказал:
«Ну все, сынок, ты меня достал,
Мозги набекрень у тебя в голове,
Не быть тебе больше в здравом уме…»

Они играют самую лучшую версию «Здравого ума». На третьем рефрене зрители хором подхватывают последнюю строку. У Джаспера почему-то мокрые глаза. «Хорошо, что это все-таки случилось, прежде чем меня не стало…» У Джаспера кончается запал, кончается дорога, кончается он сам. Он пускается в стремительную коду. Аккорды «хаммонда» вихрем проносятся по залу, барабаны Гриффа сотрясают всю округу, пальцы Дина с невероятной скоростью скользят по грифу. Джаспер медленно-медленно подступает к стеку «Маршалл», отыскивает неуловимую Хендриксову зону Златовласки и – уа-у-у-у-у-а-у-у-у-у-а-у-у-у-у! Оргазм банши. За спиной Эльф Джаспер замечает Тук-Тука, который проходит мимо Луизы и направляется к нему. «Наверное, это предсмертное видение. Тук-Тук у меня в голове». Фантом поворачивается к зрителям, купается в их обожании, а потом глядит на Джаспера, как ростовщик на должника.

Касается точки между бровями Джаспера.

Он даже не успевает ощутить пронзившую его боль.

Тело Джаспера обмякает, будто отброшенная марионетка.

Джаспер откуда-то сверху видит свое тело на сцене.

«Значит, правду говорят, что в смерти возносятся…»

«Здравый ум» обрывается.

Клуб «Гепардо» осыпается, как песок из горсти.

Далекий голос Левона:

– Занавес!

Необоримая сила стремительно влечет его прочь…