Утопия-авеню

– Угу, в отличие от «Оставьте упованья», которая рухнула, как свинцовый дирижабль. А все потому, что «Илекс» не стал ее продвигать. В «Нью мюзикл экспресс» и в «Мелоди мейкер» даже рекламы не было.

Эльф с Гриффом переглядываются.

– Слушай, ну бывает же, что хорошие песни плохо продаются, – говорит Грифф. – А плохие, наоборот, с руками отрывают. Вон как у Herman’s Hermits. Не волнуйся, «Илекс» нас не бросит.

– Грифф прав, – добавляет Эльф. – Это же не конец света…

– Это катастрофа! – Дин отодвигает тарелку.

– Да ну тебя! – Терпение Гриффа лопается. – Голод в Китае, землетрясение на Филиппинах, победа футбольной команды Лидса над Гуллем – вот это катастрофы. Так что подбери сопли. Ну или уходи из группы и наймись в кофейню.

Дин сокрушенно вздыхает:

– Вот в следующий раз, если мне позволят, конечно, я еще что-нибудь предложу, а «Илекс» сразу откажет, мол, хватит, ты уже наобещал, что «Оставьте упованья» станет хитом.

В «Синем вепре» приторно, сиропно наигрывает «Тихая ночь, святая ночь».

– Если бы на сингле была «Мона Лиза», мы бы точно оказались в первой рождественской десятке.

– Это еще не известно, – говорит Эльф.

– А вот Эми считает именно так. И ты, наверное, тоже.

– Дин, ну сколько можно плакаться? Не надоело еще?

– Эй! – Джаспер показывает всем свои часы. – Наступил сочельник.

– Так, все быстро помирились и поцеловались, – велит Грифф. – Иначе попадете в список озорников и останетесь без подарков.

– Не буду я с ним целоваться, – возмущается Эльф. – Уж лучше облобызать…

– Питера Поупа? – ехидно напоминает Дин.

Эльф немного успокаивается:

– Гм…

– Извини, – говорит Дин.

– В общем, во всем виноват жребий.

– Так выпьем же за то, чтобы не оставлять упованья, – предлагает Джаспер, салютуя стаканом фруктовой газировки «Тайзер»; похоже, иногда ему нравятся словесные игры.

– Так выпьем за «Утопия-авеню», – говорит Дин. – Спрашивайте в музыкальных магазинах, на букву «У», между Ширли Темпл и Аннетт Фуничелло.

Грифф закуривает.

– Мы за две недели записали девять классных песен. А многим группам приходится пихать в альбомы всякую хрень, чтобы дотянуть до объема. В отличие от нас.

– Да, вот если бы с тобой согласились человек эдак с миллион… – вздыхает Дин и осекается, заметив кого-то за плечом Гриффа. – Маркус?

Грифф оборачивается. За спинкой его стула стоит тип в розовом длиннополом пиджаке, на носу очки с бирюзовыми стеклами, на плечах черная накидка, волосы перехвачены ленточкой, расшитой рунами.

– Дин! Вот так встреча!

– Ну, в «Синем вепре» всегда так. Никогда не знаешь, с кем пересечешься. Эльф, Грифф, Джаспер, знакомьтесь – это Маркус Дейли, гитарист «Броненосца „Потемкин“».

– Тот самый Маркус, – невинно спрашивает Джаспер, – который выгнал Дина из группы, потому что Дин обозвал песню про Мао Цзэдуна триппером в ушах?

Маркус смущенно отводит глаза:

– С тех пор много воды утекло. И вообще, Дин должен меня благодарить. «Вершина популярности», альбом… Эх!

Дин подавляет отрыжку.

– А с чего вдруг ты нарядился волшебником? Бастующий пролетариат может неправильно понять.

Маркус чешет в затылке:

– Крис заделался бухгалтером. Пол уехал в Индию, следом за какой-то телкой. А мы с Томом создали новую группу. «Броненосец „Водолей“».

Дин таращит глаза:

– Ты же утверждал, что «капиталистическую попсу надо использовать для обучения пролетарских масс марксизму»! А теперь что?

– Да мы тут однажды выступали в Дартфорде, запели «Интернационал», а в зале началась перебранка, которая сначала переросла в драку, а затем – и в настоящий погром. Пришлось уйти со сцены. По залу летали стулья и выбитые зубы. Вызвали копов. Восьмерых арестовали, еще с десяток попали в больницу с переломами и прочими увечьями. Мы вернулись за аппаратурой, а ее уже растащили. Пока мы выясняли что да как, угнали и наш микроавтобус. В общем, мы остались с дулей в кармане. Вот тогда я и осознал, что массам нужна не политическая революция, а духовная.

– Значит, вы выгнали Дина за неуважение к вашему красному флагу, а потом на этом самом флаге намалевали магические руны?

– На все есть причина, – говорит Маркус. – В Дартфорде на меня снизошло космическое откровение. Я начал сочинять мистические песни, сменил образ, и теперь за каждое выступление мы получаем полтинник.

– Пятьдесят пенсов?

– Пятьдесят фунтов! У нас даже менеджер есть. Он сейчас ведет переговоры с «Деккой». Так что все дело в потоках энергии. В «Потемкине» энергия была перекрыта, а в «Водолее» фонтанирует. После Нового года загляни в «Средиземье», у нас там концерт. Наша музыка тебе все объяснит лучше, чем я. Ладно, мне пора. Счастливого Рождества и все такое. Пока!

Маркус Дейли исчезает.

– Тебя будто пыльным мешком ударили, – замечает Грифф Дину.

– А ведь когда-то он требовал, чтобы мы к нему обращались «товарищ», – бормочет Дин.

– Все как с ума посходили, – говорит Эльф.

– А это хорошо или плохо? – спрашивает Джаспер.

Немного погодя появляется Стив:

– Добрый вечер! – (Кожаная куртка цвета бычьей крови, толстый свитер, довольная улыбка). – Эльф, Джаспер, Дин, рад вас видеть. Ну и… как там зовут вашего ударника? Я все время забываю.