Утопленница

И если предположить, что небо «Последнего Глотка Птичьей Головы» – это лабиринт, то фигура, занимающая передний план, может быть справедливо истолкована как «минотавр» – то есть уродливая химера, навеки пойманная в ловушку его извилистых петель. Ранее один известный рецензент описывал эту фигуру как изображение египетского бога неба Гора (или Нехени) с головой сокола. Тем не менее мне кажется очевидным, что птичью голову аватара Перро нельзя однозначно назвать соколиной. Скорее представленный профиль – небольшой череп и длинный, тонкий, изогнутый клюв – больше напоминает ибиса. Таким образом, это наводит на мысли о совершенно ином египетском божестве – Тоте, писце богов, посреднике между силами добра и зла.

В левой руке эта фигура сжимает книгу, на корешке которой отчётливо различимы три буквы, предположительно часть названия – LEV. Нельзя не отметить сообщения, появившиеся вскоре после смерти Перро, о том, что незадолго до этого он начал переписку с выжившей участницей «культа самоубийц» покойной Яковы Энгвин под названием «Открытая Дверь Ночи», женщиной, которая в его переписке обозначается просто инициалами ЕМК. Установлено, что печально известная книга Энгвин «Пробуждение Левиафана» присутствовала в библиотеке Альбера Перро…»

Выдержка из «Гилдет Томас Арт-ревью»

(Выпуск 31, № 7, осень 2006 г.; Миннеаполис, штат Миннесота)

Эту картину не включили в число тех, что выставлялись в галерее Белл в 2008 году. Сначала я подумала, что, возможно, просто не успела до неё дойти, сбежав оттуда в расстроенных чувствах. Но затем я проконсультировалась в галерее и сверилась с каталогом выставки. Картины там не оказалось. Предполагаю, что она всё ещё где-то во Франции. Но та самая EMК, предположительно выжившая после массового утопления в Мосс-Лэндинг? Разве можно сомневаться, кем была эта женщина? Он ведь не знал, верно? Он не знал.

7 февраля 2011 г.

Неужто я рождён, чтоб умереть,
На землю сбросив узы тела,
Чтобы душа, вострепетав,
В неведомые дали улетела,
В страну непроницаемых теней,
Что неподвластна мысли смертных,
Где льётся забытья елей,
В пределы мрачные умерших.

«Идумея», Чарльз Уэсли, 1793 г.[136]

10 февраля 2011 г.

Вчера в Атенеуме ко мне обратились с вопросом: «Вы всё ещё интересуетесь Филлипом Салтоншталлем?» Я имею в виду, что меня спросила библиотекарша. Та, которая два года назад интересовалась, в курсе ли я, что некоторые из писем Салтоншталля хранятся в Библиотеке Джона Хэя.

– Нет, – ответила я. Но затем поправилась: – Да.

Это вызвало у неё очевидное недоумение. Но оно быстро прошло. Наклонившись ближе, она тихо, словно заговорщик, прошептала:

– Тогда вы просто не поверите, – начала она. – Вас ведь особенно заинтересовала та картина, верно?

– «Утопленница», – уточнила я, не желая это говорить, но что ещё мне оставалось?

Она достала очень большую книгу, из тех, что часто называют книгами для кофейного столика. Название на обложке гласило: «Мастера символизма». Она открыла её на страницах 156–157, и там, на 156-й странице (слева), была репродукция «Утопленницы», а на 157-й красовалась ещё одна картина Салтоншталля. Каждая занимала почти всю глянцевую страницу целиком. Вторая картина называлась «Девушка на реке», и в книге говорилось, что она была написана в 1870 году, через два года после «Утопленницы». Во многих отношениях они почти идентичны. Но при этом очень сильно разнятся, и «Девушка на реке» поначалу показалась мне гораздо страшнее. Сначала я чуть было не решила собрать манатки и убежать сломя голову. От вида этой картины, я имею в виду. Там изображена та же самая девушка, в том же самом водоёме; они более-менее идентичны. За исключением того, что девушка не оглядывается через правое плечо, мы можем видеть её профиль. Она смотрит вниз на чёрное существо, напоминающее огромную змею, наполовину высунувшуюся из воды. Оно обвилось вокруг её лодыжек и, кажется, выбирается из воды на травянистый берег. Вид у девушки ничуть не встревоженный. Возможно, даже любопытный. Немного сконфуженный. Абалин не преминула бы сказать, что это слово больше никто не использует, но она кажется именно сконфуженной. Кожа у неизвестного существа скользкая и непроницаемо-чёрная.

В 1897 году Салтоншталль написал Мэри Фарнум: