Утраченная невинность

— Вот вы и сражайтесь с ним с помощью магии! — взорвался Эшер. — Ты и твой проклятый Круг! Это же вы практиковали ее последние шестьсот лет. А я вообще не имею представления, как это делается.

— Если бы могли, мы бы сразились с ним, поверь, — сказал Мэтт. — Но магия олков недостаточно могущественна. И ни один из нас не может овладеть магией доранцев. Без твоей помощи мы обречены.

— Но почему это должен быть я? — закричал он. — Почему вы не можете найти кого-нибудь еще?

— Больше никого нет, как же ты не понимаешь! Только ты! Потому тебя и называют Невинным магом!

— Так вот, я не желаю быть Невинным магом! Я никогда не просил об этом! И у меня еще хватит ума прямо сейчас просто уйти от вас и никогда больше не вспоминать!

Он с вызовом посмотрел на Мэтта, однако тот выдержал его взгляд и не отвел глаз.

— Да, Эшер. Ты можешь уйти. И у меня не хватит сил остановить тебя. Этого никто не сможет сделать. Ты можешь уйти, а мы все можем умереть. Это нехорошо, это несправедливо, но это так. Все просто. Ты уходишь, мы все погибаем.

Загнанный в угол, прижатый к стене собственной совести, Эшер украдкой посмотрел на свои руки. Где-то там, совсем близко к поверхности кожи, появилось ощущение, будто у него закипает кровь. Кончики пальцев начало покалывать. Невероятная сила наполняла его. Если бы он сейчас закрыл глаза, то, наверное, смог бы увидеть, как растекается по венам ослепительно-яркая река сверкающего пламени. Со времени последнего прорыва прошлым вечером это ощущение силы не оставляло его, не уходило, не позволяло забыть о себе. Эшер сделал глубокий вдох, стараясь смирить слепящий поток переполняющей его энергии, и постепенно ему это удалось. Осталось только странное чувство: будто щупальца мрака пытались опутать его разум.

— Ты просишь от меня слишком многого, Мэтт, — прошептал он. — Одному человеку не под силу бороться с этим Злом.

— Но ты не один! — воскликнул Мэтт. — У тебя есть я. Дафна. Вейра. Остальные члены Круга.

Эшер хмыкнул.

— Мне кажется, ты говорил, что магия олков практически бесполезна.

— Я говорил, что она не может победить то Зло, с которым мы пытаемся сейчас бороться. Но нам тоже хватит работы. Все мы дали клятву помогать тебе, Эшер. И каждый из нас готов отдать, если потребуется, даже свою жизнь.

Мэтт снова подошел к нему почти вплотную, его лицо болезненно скривилось.

— Хотел бы я, чтоб был другой способ. Хотел бы я, чтобы этот наш разговор состоялся раньше. Я бы очень хотел, чтобы ты никогда не испытал того, что тебе пришлось испытать. Когда все это закончится, если так уж хочешь, накажи нас за обман. Можешь никогда не разговаривать с нами, и мы все это поймем. Но умоляю тебя, Эшер, не уходи. Не уходи, когда ты так нам нужен. Когда ты — это все, что защищает наш мир от полного уничтожения.

У подножия сосны воцарилась такая тишина, словно сам Черный лес затаил дыхание. Затем где-то вдалеке раздалось тявканье лисы, вышедшей на охоту. Вышедшей убивать маленьких, ничего не подозревающих кроликов.

Мэтт прав, скотина! Нехорошо и нечестно взять и уйти. Но так просто! Может быть, он и есть тот самый Невинный маг, а может, и нет. В конце концов не это важно. В конце концов Эшер был сыном своего отца, а его отец никогда не бросал в беде нуждающихся. И может быть, сейчас он смотрел на сына и ждал, что тот поступит так же.

Ничего не поделаешь — придется. Но только пусть не думают, что ему это нравится или что он будет играть по их правилам.

Он решительно направился к домику Вейры.

— Подожди! — позвал его Мэтт.

— Ты ведь, кажется, говорил, что у нас нет времени? — бросил Эшер через плечо. — Ты хотел, чтобы я это сделал, или нет? Определись как-то, Мэтт!

— Есть еще кое-что, о чем я тебе пока не сказал. Кое-что, о чем тебе следует знать…

— Ты мне уже достаточно всего наговорил! А теперь давай пошевеливайся, я не собираюсь бродить по лесу весь день.

* * *

Примерно через десять минут он добрался до двора Вейры, решительным шагом пересек его, не обращая внимания на переполошившихся кур, и вошел в дом. В кухне никого не было, однако из узкого коридора доносились тихие голоса. Эшер направился на звук и очутился в крохотной комнатке, которую Вейра называла своей гостиной. Здесь оказалось полно народу: Вейра, Дафна, Дарран и…

— Здравствуй, Эшер, — сказал Гар.

Ему внезапно стало душно. Комната наполнилась красными всполохами, глаза застлала красная пелена ярости, сквозь которую Эшер услышал собственный голос:

— Пусть он убирается отсюда.

За его спиной раздался голос Мэтта:

— Нет, подожди. Ты не понимаешь…

— Пусть он убирается, или уйду я!

Вейра открыла рот, собираясь сказать что-то, чего он не стал бы слушать и о чем она потом могла бы очень пожалеть. Однако прежде этого Гар встал, поднял книгу в кожаном переплете и сунул ее в свой дорожный мешок. Потом он окинул взглядом их встревоженные лица и произнес:

— Я бы хотел на мгновение остаться с Эшером наедине.