Утраченное звено мировой истории (статьи)

Конечно, простому народу не совсем все равно, если его завоюют, но народ знает, что уж очень худо ему не будет, иногда может быть даже лучше. Я не буду приводить примеры, их можно приводить бессчетно. Главное, налоги народ будет платить, грубо говоря, те же самые, только другим правителям. И, естественно, народ быстро сообразит, что его завоевали не для того, чтобы живьем съесть. Народ любым правителям нужен живой, здоровый и размножающийся. Основная проблема будет только в народном самолюбии, оно будет здорово ущемлено. Но опять же, это ущемление – не голод, к которому нельзя привыкнуть. К ущемленному самолюбию быстро привыкают, и наступает ассимиляция. Котел любви все постепенно перемешает. Особенно, если завоеватели и завоеванные примерно на равной стадии развития, а носы, глаза и овалы лица примерно одинаковы.

Этот мой тезис не понравится ни одному правительству и ни одной национальной элите, ни в одной стране мира. Вот к ним и перейду, чтобы и вам стало понятно, почему этот мой тезис им не понравится, притом так сильно, что я стану врагом всей совокупной элите всех стран на нашей грешной Земле. Элита при внешнем завоевании теряет все свои исключительные права и привилегии среди своего народа, наперед зная, что, в общем–то, она их и недостойна. А привилегии и права эти весьма и весьма велики, иногда так велики, что если бы свой собственный народ даже о небольшой части их догадывался, то давно бы сам собрался с силами и завоевал свою страну. И в прямом, и в фигуральном смысле. Я приведу только один малюсенький пример. Все дети простого народа России играют в русскую рулетку в 18 лет, называемую армией. В этой рулетке, как известно, ставка – жизнь, не говоря уже о страдании родителей. А внучок даже не действующего, а «прошлого» президента в эту рулетку не играет, и играть никогда не будет.

Элита прекрасно понимает, хотя дураков в ней не меньше чем в простом народе, если она прямо и открыто скажет своему народу, что он должен защищать ее, элиты исключительные права и привилегии от внешних врагов, то народ этому не очень обрадуется. Может даже вообще нисколько не обрадоваться, а напротив, сильно загрустить, и даже обозлиться. Поэтому говорить так совершенно невозможно. Нужно говорить как можно больше бодрых, призывных, не допускающих возражений слов, попросту – шаманских, но таких слов в природе мало. «Родина–мать», которую невозможно себе представить, «единая и неделимая», которую невозможно понять, немного зная физику. «Святой долг» при абсолютном безбожии. Вот, кажется, и все. Поэтому слова переходят в юридическую экспансию: «гражданская обязанность», переходящая в тюремное заключение на максимальный срок, а в военное время – в расстрел, которые действует уже лучше, радикальнее. Но еще менее понятно, чем предыдущие слова. Ибо по Всеобщей декларации прав человека никто не может обязать убивать, даже для защиты элиты.

Кажется, я добрался до причины устройства людоедского правления. И сразу же хотел бы привести пример, не вдаваясь в правовые аспекты разногласий. Когда две страны с общей численностью около полумиллиарда человек из–за разногласий между собой совсем недавно чуть не отправили на тот свет все население Земли в пять миллиардов человек. Этот пример я привел не для иллюстрации людоедства, а для иллюстрации степени напряженности, которая может возникнуть между элитами двух стран. А уже из этой напряженности должно происходить людоедство, когда у страны не хватает сил.

Нищий не очень боится, что его ограбят, а вот богатому есть что терять, поэтому он всегда боится. Бессильный только боится, а сильный предусматривает защиту, чтобы стать еще сильней. Для усиления нужны деньги, но денег негде взять кроме как у своего народа. Можно «присоединить» еще народ и брать деньги уже с двух народов, с трех и так далее, до 200 народов. Это хорошо, но трудно. Чем больше народов, тем большая между ними разница, тем они хуже уживаются друг с другом, то и дело хотят отпрыгнуть подальше. Поэтому все меньше силы приобретается с «приобретением» новых народов, так как большая ее часть начинает уходить на принуждение к «содружеству наций».