Утраченное звено мировой истории (статьи)

Тут возникает несколько вариантов по русской поговорке: знай край, и не падай. То есть, можно остановиться на каком–то этапе истощения народных сил, в той или иной степени. Чем меньше истощен народ, тем он быстрее движется по научно–техническому прогрессу, из которого возникают культурный, правовой и прочие прогрессы. В том числе и прогресс в добывании народом денег. Чем больше истощен народ, тем быстрее все происходит наоборот и главное – денег становится все меньше и меньше. Но элита врет, что все деньги, собираемые с народа на защиту отечества, на нее и тратит. Больший кусок этих денег она тратит на себя. И когда истощенное отечество уже не в состоянии содержать и элиту, и армию, элита переключает почти все деньги на себя, а что останется, то – на армию. Но одновременно усиливается налоговый гнет на народ, так как в элите начинают соревноваться между собой страх и жадность. Нужно и безопасность свою блюсти и сытость своего брюха. Разрываясь между этими двумя желаниями элита начинает раздевать народ до нитки. В результате всяческие прогрессы начинают пятиться, а обезумевшая элита постепенно, по мере своего «обнищания» вводит элементы людоедства, пока не перейдет к полному их набору.

Как ни странно, за редким исключением, такие процессы идут почти параллельно во всех соседних странах, особенно у скученных государств. Параллельно и одновременно. Поэтому статус–кво между ними сохраняется, только этот статус проявляется с каждым годом на более низком научно–техническом уровне. Скоро эти страны вообще не могут производить никакого оружия кроме кинжалов, все остальное им приходится покупать. А страны–производители оружия, которые остановились на самом краю пропасти, о которой я только что сказал, и не упали в нее, прогрессивно развились, но особо прогрессивно они уже сами повысили цены на свое оружие. И государствам с людоедским правлением ничего не остается, как его покупать, еще более угнетая свой народ. А экспортеры все сильнее богатеют и движутся все быстрее в сторону всяческих прогрессов. Но, так как у меня о таких странах речь впереди, замечу по поводу стран с людоедским правлением, что эта людоедская форма, как ни странно – непреложное правило на Земле. А страны прогрессивные – исключение из этого правила. Иначе бы я и не поднимал этого вопроса.

Влюбленный в «новую хронологию» я не полезу вглубь веков за доказательствами этого. Историю можно читать только после начала эры книгопечатания, с середины 15 века. Бросим взгляд на мир с 15 по 20 век, исключая Америку, Россию и те острова, где съели капитана Кука. Первые микроимперии, считающиеся ныне мононациональными государствами, созданы из «малых» народностей – племен, но до сих пор эти праплемена не очень любят друг друга, хотя и живут в одной стране, и зачастую как, например, в Италии не очень хорошо понимают друг друга на «итальянском» языке. Это произошло во всем «цивилизованном» мире, от Японии до Атлантики. Сколько же войн претерпели все эти праимперии–государства друг с другом, так сказать по–соседски, уму непостижимо. Но постепенно все «устаканилось», мне очень нравится сие жаргонное простонародное словечко, оно значительно шире по смыслу, чем, например, успокоилось.

Можно подумать, что островная Япония мононациональна, но айны – ныне «японцы» – отнюдь не японцы на самом деле. И ирландцы, шотландцы не англичане, хотя живут ныне в Англии. О некоторых других странах и входящих в них народах я говорил выше. Это же можно сказать о любой другой стране мира, но не в этом главное. Главное в том, как эти первичные народы сожительствуют. Насколько сильны относительно друг друга входящие в миниимперию народы. И насколько амбициозны превалирующие элиты. В конце концов, одна элита выбирается из кучи элит наверх и остается сидеть на этой куче, питаясь на «подножном» корму.

Родных детей очень жалко, племянников – меньше, а одноклассники вообще могут за малым исключением перемереть, и вам будет ни жарко, ни холодно. Точно так же и с «братскими народами». Отбирать язык, культуру, верования и привычки начинают у самых маленьких народов, заменяя в этом народном винегрете постепенно все компоненты одной, например, картошкой, которую очень любит «основная нация». Потом постепенно переходят к более сильным «компонентам» винегрета, а от последнего, наиболее сильного, оставляют, например, только его любимую соль, которой, как вы сами понимаете, не может быть слишком много. Так получается «единый, монолитный и сплоченный народ», готовый любить и защищать до последнего дыхания свою «Родину–мать».