Утренний Всадник

Крепче держа поводья, он поскакал вслед за своими людьми, надеясь собрать хоть кого-нибудь. Речевинам, пожалуй, уже не поможешь, но первый долг князя – сохранить свою дружину и вывести ее назад, к своим.

Вскоре он наткнулся на труп волка – тот лежал на боку, вытянувшись и запрокинув голову, а в животе его из длинного багрового разреза торчал длинный рарожский нож. Боримир придержал коня: значит, эти волки смертны. Окинув взглядом равнину, он не увидел больше ни одного зверя. Только позади, в гуще битвы, еще раздавался густой и леденящий вой одиночки: тот самый, что начал первым.

Завидев своего князя, рароги понемногу стали подтягиваться к нему. Их собралось уже полтора десятка, но где-то по равнине и ближним рощам рассеялось еще четыре десятка. Нескольких Боримир уже видел мертвыми, но надеялся, что боˊльшая часть уцелеет.

Во главе маленького отряда он ехал по равнине к темнеющей роще, где наверняка запуталось большинство испуганных коней, боевым кличем и звуком рога созывая своих, как вдруг впереди послышались крики.

– Обоз! Обоз дрёмический! – кричали рароги, и Боримир встрепенулся.

Такая удача! Бешеные кони вынесли их к роще, где стоял дрёмический обоз. Конечно, он не оставался беззащитным, но его охрана сейчас не ожидала нападения, тем более с этой стороны. Меж деревьев редкого березняка, по-весеннему насквозь прозрачного, стояли волокуши, метались обозные ратники. Боримир заколебался, стоит ли нападать таким малым числом и можно ли взять чего-то стоящее или лучше уходить, не ввязываясь, как вдруг его окликнул резкий и требовательный голос:

– Князь Боримир!

Обернувшись, он увидел женщину – ту самую чародейку, что на рассвете прогнала морок колдовского леса. Она сидела на коне, ее волосы выбились из-под платка и вились метелью, лицо было бледно, а выпученные глаза казались черными. По лицу ее пробегали судороги, и вид ее показался так страшен, что Боримир невольно вздрогнул.

– Чего тебе? – грубо крикнул он, испытывая всегдашнюю брезгливую робость перед чародейками, особенно старыми.

– Где княжич Светловой?

– Откуда я знаю? Он стоял на другом крыле! Ищи его там!

– А если он в плену?

– Что мне за дело? Я должен заботиться о своих людях!

Чародейка еще что-то кричала; Боримир больше ее не слушал, но ее слова склонили его к решению не ввязываться в драку. Мысль о плене совсем его не прельщала, а до этого было недалеко. Развернувшись, Боримир сделал знак своим людям и вдруг замер: позади волокуш мелькнуло хорошо ему знакомое женское лицо, рыжие косы, полушубок из рысьего меха – священной одежды рарожских князей.

Это она, Солнечная Княгиня, избранная священным соколом! Мигом забыв о битве, Боримир ударил коня коленями и рванулся через рощу, мимо волокуш к ней, к самой желанной добыче, нужной ему не меньше, чем священный сокол или дрёмическая Чаша Судеб.

– Стой! – вдруг крикнул позади него повелительный голос чародейки.

Боримир не подумал бы обращать внимание, но вдруг ощутил, что руки и ноги его наливаются вялостью, воздух делается каким-то упругим, как морская вода. Движение скачки само собой погасло, конь уже не скакал, а как бы плыл по роще, и белые стволы тонких березок плыли мимо, как во сне.

– Вы не сделаете ни шагу! – отдавался в ушах голос чародейки, громкий и гулкий, звучащий как будто внутри головы каждого, кто ее слышал. – Вы замрете и будете ждать, как деревья ждут весны! Она – моя! Она мешает всем моим делам, и я сама накажу ее!

И рароги во главе со своим князем замерли, словно заснули на ходу; застыли их кони, и всадники неподвижно сидели в седлах, глядя в пустоту невидящими глазами.

* * *

Смеяна первой увидела на опушке березняка всадников в рарожских доспехах. Переполошенные обозные ратники заметались вокруг нее, а она не то чтобы испугалась, но почувствовала полную растерянность: что теперь делать? И Держимир, и Баян, и даже Огнеяр по очереди строго-настрого наказали ей сидеть в обозе и не высовывать даже носа из березняка, пока за ней не пришлют. И она всем это пообещала. Как лютого врага Держимир боялся ее любопытства, которое способно вытащить ее из безопасного места и толкнуть в самую битву. Баян даже предложил приковать ее цепью к дереву покрепче, но Держимир перед битвой шуток не понимал и в восьмой раз попытался ей доказать, что отлично одолеет врагов и без ее помощи. И вот, вопреки всем настояниям, честно соблюдая обещания, она все же оказалась лицом к лицу с врагами, но, видит Велес, без малейшей своей вины!

И добро бы еще речевины, особенно из Светловоевой дружины, – эти приняли бы ее как сестру и не тронули волоса. Но рароги! Узнав рарожские доспехи и голоса, Смеяна невольно отпрянула и попыталась спрятаться за низкую волокушу: эти люди были ей врагами несомненно. Скользя испуганным взглядом по опушке березняка, она не могла определить, сколько здесь рарогов и где они, но знакомое большеглазое лицо князя Боримира сразу привлекло ее внимание. Надо бежать!