Утри мои слезы

– Извините, товарищ полковник, но я не могу вас пустить. Приказ начальника госпиталя. Вы погуляйте до девяти, а потом приходите.

Горный ждать не стал. Решительно направился вдоль высокого забора, внимательно разглядывая его и бормоча:

– Должна же тут быть хоть одна лазейка…

Улица оказалась пустынна. Роса поблескивала на траве, деревьях и цветочной клумбе поблизости. Отойдя от КПП на значительно расстояние, огляделся по сторонам. Не заметив ничего подозрительного, решительно ухватился руками за металлические прутья. Подтянувшись, легко перемахнул на другую сторону, скрывшись за густыми кустами сирени. Усмехнулся, поглядев на забор:

– Да-а-а, товарищ полковник, дошли! Через забор, как воришка, перелез…

Осмотрел себя. Кроме мокрых пятен от росы, на пятнистой форме ничего не было. Правда кроссовки тоже были сверху мокрыми. Горный решительно выбрался из-за куста. Какое-то время шел по заасфальтированной дорожке, а потом быстро свернул на тропку, протоптанную по газону и ведущую прямо к главному входу.

С КПП его заметили слишком поздно. Полковник уже поднялся на ступеньки, когда бдительный прапорщик выскочил из двери вместе с солдатом:

– Товарищ полковник!!! Стойте!!!

Василь хитро улыбнулся и нырнул в дверь. Бегом поднялся на второй этаж. Быстро поздоровался с медсестрой, сидевшей за столом, и уселся на знакомый диванчик.

На лестнице раздался топот и тотчас в холл влез уже знакомый прапорщик. Сразу же возмущенно сказал:

– Товарищ полковник! Я же вам все объяснил. Извините, но вам придется пройти с нами!

Его прервала медсестра, решительно вставшая из-за стола:

– А ну-ка потише! Ты где находишься, Державин?

Прапорщик немного утих:

– Так он где-то лазейку нашел и перебрался!

Женщина еле сдержала улыбку. Лицо чуть дрогнуло, но она сразу насупила брови:

– Надо было пропустить человека! Василий Николаевич к жене пришел. Ясно?

Парень развел руками:

– А приказ? Я же по шапке получу!

Она махнула рукой:

– Начальство знает. Так что иди на свой пост, бдительный ты наш…

Горный за все время этой тирады так и не успел вставить ни единого слова. Прапорщик вскинул руку к козырьку кепки. Еще раз, обиженно, взглянул на полковника. Едва он исчез, медсестра Алевтина рассмеялась:

– Лешка у нас служака еще тот! И как вам только удалось его провести? Обиделся, страсть! Он сейчас побежит дыры в заборе искать.

Василь улыбнулся:

– Не найдет! Спасибо, что защитили.

Женщина чуть порозовела лицом:

– Думаю, что вы и сами смогли бы за себя постоять. Просто не хочу лишнего шума. Ваша жена спит. И вообще, она ночь проспала довольно спокойно. Я раз пять заходила. Так что не беспокойтесь.

Горный поблагодарил. Подошел к двери и заглянул в «окошечко». Длинный коридор был пустынен. Медсестра вновь устроилась за столом, а он вернулся к диванчику.

Ингу во вторник перевезли в отдельную палату с кондиционером. Теперь Василий мог находиться рядом с ней. Осложнений не было. Небольшая температура считалась не суть важной. Женщина окончательно пришла в себя и выглядела уже не так жутко. Синева с губ исчезла. Вновь появился блеск в глазах. Лишь бледное лицо да круги под глазами выдавали больное состояние.

Василий сидел рядом с кроватью Жаровой с того момента, когда ее поселили в этой палате. Он буквально прорвался к писательнице через целый кордон врачей. На широких плечах потрескивал белый халат. Доктора не смогли «выставить» полковника за дверь даже во время «тихого часа». К тому же его поддержали медсестры. Видя такую самоотверженность, они уговорили главную медсестру вступиться за полковника. Уже не молодая и много повидавшая на своем веку женщина посмотрела на молчаливо сидевшего рядом с кроватью Горного и кивнула, в ответ на молчаливый вопрос подчиненных. Затем направилась в кабинет главврача отделения и добилась, чтобы военного оставили в покое.

Горный обо всем это и понятия не имел. Он сидел, держа ладонь Инги в своих руках и смотрел, как уставшая за день женщина спит. Ранение давало себя знать, и она засыпала часто. Иногда прямо во время разговора. Василь все понимал и ждал нового пробуждения. Когда проснулась, принимался рассказывать Инге продолжение о том, что узнал по телефону от генерала:

– Гена твой связался с бандитами во время съемок, решив подзаработать. Рамзан не знал точно, кто такая Инга Жарова, пока тебя не увидел. Он думал увидеть избалованную известностью женщину. Капризную, взбалмошную и не особо умную. Когда его ожидания не оправдались, по телефону ругался с Хомяковым, упрекая, что тот прислал спецназовца вместо обещанного писателя и даже слушать ничего не хотел. Достали даже записи разговоров. Гена до сих пор не может понять, в чем дело и почему писатель превратилась в спецназ? Карпенко…

Договорить он не успел, так как в дверь постучали. Горный посмотрел на устало улыбавшуюся Жарову и разрешил:

– Войдите.