Утро красит нежным светом… Воспоминания о Москве 1920–1930-х годов

Это общеизвестно. Но обращу внимание на другой факт, ныне менее памятный. Звуковое кино резко способствовало расцвету массовой песни. Почти каждый звуковой фильм имел свой «шлягер» – популярную песню, которую специально, часто в виде вставного номера, пел герой (или героиня). Фильм уходил из проката, но «шлягер» продолжал жить в многомиллионных устах масс. Никакие эстрада или радио не влияли так не запоминание мелодии песни, как звуковые фильмы. Были фильмы слабые, мгновенно сходившие с экрана, но если песня в них была хорошая, то она надолго переживала фильм. Давно уже никто не помнит фильма «Три товарища», но рожденная им «Каховка» долго сохраняла свою популярность.

Вообще же, едва ли не каждый новый звуковой фильм в те годы становился общественный событием. Пропустить его считалось неизвинительным, непрестижным, особенно для молодежи. Любимые фильмы смотрелись по нескольку раз, запоминались до мельчайших деталей. Иные реплики и словечки из фильмов становились ходячими выражениями, афоризмами: «Муля, не нервируй меня», «Мы скопские», «Фокус не удалей», «Шульберт» (вместо Шуберт) и т. п.

Нынешние телефильмы и телесериалы не играют той роли в общественном сознании, какую играли лучшие фильмы звукового кино. Причины этого явления понять трудно. Сейчас можно насчитать немало удачных, первоклассных художественных и телевизионных фильмов, намного превосходящих средний уровень довоенных кинолент, их смотрят миллионы, хвалят, но тут же и забывают. Исключение – «Семнадцать мгновений весны». Массовый успех этого телесериала подобен успеху лучших довоенных звуковых фильмов. А что еще?

Вероятно, обилие всякого рода поступающей отовсюду информации притупило остроту восприятия произведений кинематографии. Довоенный эстетический паёк советского человека был достаточно скуден, кино занимало в нем первое место.

Но вернемся к началу эпохи звукового кино. Подчеркиваю, оно способствовало росту интереса к кинематографии. Выпускались с самого начала неплохие, серьезные фильмы, но все они – включая знаменитый «Встречный» – несли печать своего времени, служили слишком прямой иллюстрацией актуальных политических требований и лозунгов, отличались схематизмом и дидактичностью, Так же как и последние немые фильмы. Трудись, выполняй пятилетку, борись с отсталыми настроениями и пережитками, крепи оборону, но… не смей расслабиться, забыть

о работе и политике, не пробуй предаться бездумному смеху.

И вдруг появились «Веселые ребята» Гр. Александрова – первая советская музыкальная кинокомедия. Сегодня она кажется наивной, но в то время потрясла всех. Прежде всего – отсутствием прямого политизирования. В «шлягере» этого фильма, прямо провозглашалось: «Мы будем петь и смеяться, как дети» (т. е. бездумно, вольно), хотя этим и следовала осторожная, «поправочная» строка – «среди упорной борьбы и труда». Характерен й припев: в одном случае – «Нам песня жить и любить помогает», в другом месте – «Нам песня строить и жить помогает». Маневр авторов был весьма прозрачен, и несмотря на это правоверные администраторы от культуры единодушно решили запретить фильм. Спас его лично Сталин: он благословил картину, прямо имитирующую бездумные американские (сиречь буржуазные) киноревю: «Почему же советскому народу, доблестно выполнившему первую пятилетку, не повеселиться, не посмеяться?». Строгие пуритане-чиновники и критики, уже потерпевшие незадолго до этого первое поражение в острой дискуссии «Быть или не быть советскому джазу» притихли, почувствовав новые веяния. Что касается публики, то она приняла фильм безоговорочно. Отличная музыка Дунаевского была в нем не просто иллюстрацией, она пронизывала всю ткань фильма, без музыки он был бы немыслим. Я вышел из «Ударника», где состоялась премьера «Веселых ребят», потрясенный. Песни этой кинокомедии запели буквально на следующий день, прежде всего молодёжь. Они стали частью быта.

«Жить стало лучше, жить стало веселей» – таков был лозунг, широко распространявшийся начиная с 1934 года, когда первые успехи соцстроительства стали зримыми и быт людей несколько облегчился. Одним из проявлений этого стала отмена карточной системы, существовавшей с 1928 года. Хорошо известно, что эти успехи Сталин приписал лично себе и умело воспользовался ими для прославления собственной личности. Полезно вспомнить, что время «Веселых ребят» и других перемен в искусстве совпало с бурным форсированием культа личности Сталина. Вскоре появился другой массовый лозунг – «Спасибо товарищу Сталину за нашу счастливую жизнь». Жизнь, бесспорно, стала лучше, но счастливой её называть было весьма преждевременно. Впрочем, это уже другая тема.