Утро морей

Говорить было больно, губы пересохли, потрескались, горло саднило, да и выбитый зуб покоя не давал. Но молчать было нельзя, Женя действительно имела право знать.

— Близок к чему, к смерти?

— К правде. Они знают, что я копаю, Шурик сказал им.

— Шурик? Тот замик, что недавно заходил? Он-то здесь при чем?

— А я ему сдуру ляпнул, что хочу узнать правду про замгарин… Я больше чем уверен: он этих выродков подослал.

— Так в полицию заяви!

— Бессмысленно, у меня нет доказательств. Да и в полиции теперь хватает… этих. Я лучше продолжу искать!

— Зачем тебе вообще в это лезть, Макс?

Она не была впечатлена его достижениями, и это несколько задевало. Пришлось напомнить себе, что Женя просто беспокоится за него. Для нее все эти международные заговоры не так важны, как то, что он вернулся домой весь в крови…

Этим она была прекрасна, но останавливаться Макс не собирался. Одной рукой, пострадавшей при избиении чуть меньше, он мягко привлек Женю к себе.

— Не переживай, на ближайшие дни я весь твой!

— На кой ты мне сдался, если ты малофункционален? — надулась Женя, но к нему все же прильнула. — Дурак ты все-таки, Сотов… И зачем я тебя терплю?

— Вопреки всему, очевидно.

— Ну а дальше что?

— А про дальше я еще не решил, — убежденно соврал ей Макс.

* * *

Цифры были безжалостны. Они, выстроившиеся хмурыми черными рядками, говорили, что оно того не стоило. Инвестиции не окупились. А значит, придется снова мести хвостом перед начальством, краснеть, бледнеть и заикаться, как девчонка. Марина такого сто лет уже не делала, да и не подумала бы делать еще совсем недавно. Если она не устраивала работодателя, она просто меняла работу. Но теперь так больше не получится, она слишком далеко зашла.

По другую сторону стола от нее сидели Люда Клещенко и Марат Ковальчук, им хотя бы хватило совести выглядеть виноватыми. А вот третье кресло пустовало, и это сейчас раздражало больше, чем обычно.

— Готовили маркетинговую революцию, а получился пшик, — усмехнулась Марина.

— Общественное мнение на нашей стороне, — попыталась возразить Люда.

— Не скажи… Мы представили идею о том, что «Белый свет» нужно поддерживать. Но она не приживается, сохнет… Я надеялась, что весь этот перфоманс с митингом изменит ситуацию в нашу сторону.

— Так он и изменил!

— Не так радикально, как нам хотелось бы.

Общественное мнение было по большей части на их стороне, тут Люда права. Вопрос в том, удержат ли они позиции, если бюджет на пропаганду сократится.

Да и шокирующего эффекта от столкновения не было. Марина позаботилась о том, чтобы это действо снимали лучшие фотографы и операторы, картинки получились сочными, тут не докопаешься. Проблема в том, что сейчас у каждого смартфона очень даже неплохая камера — и все снимать умеют. Так что Сеть наводнили и другие кадры, показывающие, кто на самом деле бросился в драку первым, кто не желал мирно угомониться, кто не шел ни на какие переговоры. Пока что такое сопротивление было слабым и кустарным, но и его хватало, чтобы не все жалели «бедных деточек».

Да и популяризация новой красоты проходила медленнее, чем хотелось бы. Сколько бы денег ни вливала в это Марина, сколько бы идеальных фотосессий ни проводила Люда, побороть систему стереотипов оказалось не так просто.

Но это ладно, это все еще можно было предвидеть. Куда больше Марину раздражала собственная паства. Это сборище дебилов, причем не всегда малолетних, отнеслось ко всему как к забавному приключению! Там не было скорби и праведного гнева, были только подозрительно счастливые лица на фото в соцсетях.

Марина не сомневалась, что эта улыбающаяся биомасса способна на нужную агрессию. Вопрос в том, как такую агрессию спровоцировать.

Дверь открылась без стука, и в кабинет уверенно вошел Антоша Мамалыга. Вошел, насвистывая, плюхнулся в кресло и широко улыбнулся, показывая, что четырех передних зубов уже нет, а на их месте зияют кровавые лунки.

— Что я пропустил? — поинтересовался он.

Марат презрительно отвернулся. Он с самого начала не особо жаловал Антошу, а теперь и вовсе с трудом переносил. Люда свое презрение скрывала куда лучше, профессия обязывала, но и она даже не пыталась изобразить, что рада появлению блогера.

— Очевидно, момент, когда пунктуальность раздавали, — холодно ответила Марина.

— Ай, не будь такой нудной! — отмахнулся Антоша.

— Зубы когда сделаешь?

— Не буду я после каждого зуба к врачу бегать, подожду чуть дольше и сразу всю челюсть поправлю!

— Это не «чуть дольше», неизвестно, сколько продлится процесс и выпадут ли еще зубы, — указала Марина. — А ты уже выглядишь непрезентабельно, Антон.

— Что значит «непрезентабельно»? Где же принятие новой красоты? Стыдись, тебя твои же фанаты не поймут!

Сказал — и сам расхохотался, как будто нет в мире лучшей шутки. Проблема в том, что шуткой это было лишь наполовину, и колючий взгляд Антоши это подтверждал. Марина прекрасно знала, что хиляк копает под нее чуть ли не с первых дней сотрудничества. Прежде она не обращала на это внимания, потому что понимала: у Антоши в жизни не хватит силенок от нее избавиться, да и мозгов тоже. А теперь…