Увечный бог. Том 2

Зевган Дроулс убил своего заимодавца, а затем и всю его семью, после чего сжег усадьбу вместе с хранившимися там записями о сотнях семей, обманом ввергнутых в бедность человеком, который считал, что имеет право в свое удовольствие порабощать других людей. Дальше Зевган сжег дотла банк и архив – точнее, только половину его, зато нужную.

Он был предусмотрителен, и никто ничего не смог доказать. Впрочем, чтобы сослать его на тюремные острова, хватило и подозрений. Там он и провел следующий двадцать один год своей жизни. До исхода. До марша. До этого проклятого Берега.

Из-за возраста Зевган уже не годился в солдаты, поэтому сидел на откосе над Первым Берегом, а вместе с ним еще дюжина бойцов «детской гвардии» – дряхлые, слепые, глухие и прочие калеки. Они защищали укрытых в лесном полумраке детей и беременных, а также тех, кто уже не мог сражаться, – стариков и раненых, которых прибывало все больше.

«Детская гвардия», а с нею еще порядка десяти взводов готовилась отдать жизнь, защищая детей шайхов и островитян-летери. Не только детей, конечно, но Зевган думал лишь о них.

Да, «защита» выходила жалкой – все это понимали, но сдаваться не собирались. Как можно? За нами прячутся дети, в их глазах испуг. Нужны ли еще причины?

Микстер Фрилл подобрался поближе, утер нос.

– Значит, сознаешься?

– Сам слышал, – ответил Зевган. – Да, это я. Все я. И сделал бы снова. Если бы меня не отправили на тот остров, я бы не прекратил. Я бы спалил все банки и архивы, все усадьбы с жирными ростовщиками, их жирными женами и мужьями да жирным потомством.

– Ты убивал невинных, Зев, ты в курсе? Тебя должны были повесить.

– Повесить, ага. Четвертовать, отрезать член и поджарить яйца. Странник свидетель, нет более страшного преступления, чем пойти поперек власть имущих. Спроси их, они первые тебе так скажут.

– Они там гибнут, Зев.

– Я вижу, Микс.

– Мы следующие.

– Ага. Именно поэтому я и сознаю́сь. Чтобы посмеяться в последний раз над всеми. Видите, меня не повесили, не выпотрошили, не накормили собственными яйцами!

Микс еще что-то сказал, но Зев не расслышал из-за шума. Он повернулся переспросить, но вдруг увидел, как мимо него проносятся какие-то фигуры. Мелькали мечи, шум звучал все ближе и ближе, пока не стало видно, откуда он исходит.

Микс закричал, а Зев лишь молча смотрел.

Высокие шельмецы, кожа чернильно-черная, много оружия. Грохоча по щитам, они шли через лагерь. Дети жались друг к другу, беременные закрывались руками. Но самое главное – взгляд. Я узнаю этот взгляд. Я видел его. Видел в зеркале.

Той ночью, когда я перебил всех.

Двум черным драконам оставалось недолго. Вообще удивительно, что они еще жили и отбивались. Оставив их на растерзание сородичам, Кадагар Фант спустился пониже к Берегу. Остатки ненавистных врагов гибли от клинков и копий элитных легионов лиосан. Жалкие убийцы сплотились вокруг своих предводителей – мертвого воителя и женщины, стоявшей рядом с ним на коленях.

Скоро он приземлится и обратится. Кадагар хотел оказаться рядом с женщиной, когда все ее защитники падут. Хотел своими руками отрезать ей голову. Стало быть, она – королева Харканаса? По всей видимости, да. И при этом лично сошла на Первый Берег биться бок о бок со своими солдатами. В храбрости ей не откажешь.

Не всякая храбрость, однако, достойна награды или даже признания. Единственное, чего заслужила эта женщина, – быстрая смерть. Быстрая, но позорная. Пожалуй, я просто задушу ее.

Мир был затянут густым дымом, лес вдалеке пылал. Неужели враг решил сжечь город дотла, лишь бы трон не достался Кадагару? От этого сброда иного было трудно ожидать. Ничего, я отстрою все заново. Я пролью свет на этот мир. Я изгоню тьму и проклятые тени. На пепелище родится нечто новое, и настанет эпоха мира. Благословенного мира!

Мимо него, вращаясь, пронесся черный дракон, за ним следом – двое одиночников-лиосан. Жить тому оставалось недолго.

Апарал, зря ты пошел первым. Ты ведь знал, что он будет тебя ждать. Теперь его брат, самый верный друг и слуга, лежал неподвижно, обращенный, у подножия Светопада. С высоты его тело казалось жалким и незначительным. Негоже. Кадагар воздвигнет в честь Апарала памятник – пусть все славят убийцу воина с Хустовым мечом. Именно там, у основания самого Светопада, он будет…

Из леса выкатилась черная, будто ночь, волна. Кадагар в ужасе смотрел, как она врезается в легионы лиосан.

Тисте анди!

Он развернулся, сложил крылья и, устремившись к ненавистным врагам, начал готовить колдовство. Убью! Всех убью!

Мимо пронеслось какое-то кровавое месиво – один из его сородичей. Кадагар вскрикнул, вывернул шею и посмотрел вверх.