Увечный бог

  - Худ побери Падшего Бога! "Когда бхедрин слаб и ранен, волки смыкаются над ним". Так написано! Во имя наших богов, Смертный Меч! Ему лучше умереть от нашей руки! Но всё это ничего не стоит - думаете, Адъюнкт Тавора даст медный грош за нашу веру? Она склоняется перед Волками? Нет.

  - Мы идем на последнюю войну, сир, и война зовет нас. Напасть. Серых Шлемов - без нас война не станет последней! Я не потерплю...

  - Последняя война? Не будьте смешной. Такой войны не бывает! Когда падет последний человек, когда последний бог испустит последний вздох - паразиты сомкнут челюсти на скелетах. Конца нет - никакого конца, глупая, безумная дура! Вы попросту желали встать на горе трупов, воздев алый словно закат клинок. Вот вам Кругхева и ее нездоровые грезы о славе! - Он яростно взмахнул рукой перед собравшимися солдатами. - А если все мы должны умереть ради вашей славы, что ж, разве нет рядом Щита, готового принять души?

  - Такова ваша роль!

  - Благословить намеренное истребление братьев и сестер? Вы желаете, чтобы я освятил их жертвоприношение?

  Левая ее рука ухватилась за меч, почти вытянув его из ножен. Бледность уступала место ярко-красному. "Ею почти овладела ярость берсерка. Еще мгновение - и она убьет нас. Ради Волков, смотрите на ее сущность!" - Надежный Щит, сир, не смеет задавать вопросы...

   - Я благословлю нас, Смертный Меч, во имя праведного дела. Сделайте дело праведным. Умоляю вас перед всеми свидетелями - перед нашими братьями, сестрами - СДЕЛАЙТЕ ДЕЛО ПРАВЕДНЫМ!

  Меч скрипнул. Железо скрылось в ножнах. Пламя ее глаз вдруг приутихло. - Итак, мы разделены, - сказала она. - Мы разобщены. Кризис, которого я страшилась, все же нашел нас. Адъюнкт говорит об измене. - Холодные глаза обежали толпу. - Дети мои, что с нами такое?

  Капитан Икарл, один из немногих ветеранов, отозвался: - Смертный Меч. Две стороны спора могут сделать сложное простым, но ведь в действительности оно остается сложным. Третий голос может принести разумное и даже мудрое решение. Нужно провозгласить Дестрианта. Чтобы навести мост над разломом, излечить рану.

   Она склонила голову. - Сир, вы огласили сомнения многих? Братья и сестры оспаривают мое лидерство?

  Он покачал головой, но непонятно было, с чем он не согласен. - Смертный Меч, мы присягнули Зимним Волкам - но без Дестрианта их не дозваться. Мы отрезаны от божеств и потому страдаем. Кругхева, дочь Неклета, ты видишь, как мы страдаем?

  Потрясенная, с потухшими глазами женщина всмотрелась в Танакалиана: - Надежный Щит, вы советуете предать Адъюнкта Тавору?

  "Что же, сказано откровенно. Хотя бы сейчас". Он возвысил голос, заставляя себя казаться спокойным, не выдавая триумфа. - Волки воют во имя войны. Наше поклонение рождено среди родных снегов, в ледяном, жестоком дыхании зимы. Мы пришли к почитанию и уважению диких зверей, волков, разделивших с нами твердыни гор, темные леса. Пусть в ранние годы мы охотились на зверей, но мы понимали их и смогли поверить...

  - К чему все эти слова?..

   - Нет, Смертный Меч. Они необходимы. Они, на самом деле, жизненно важны. - Он оглядел присутствующих - теперь собрались все. Тесная масса. Пять тысяч. "Братья, сестры, все вы. Услышьте меня. Вы меня услышите. Вы должны услышать". - Мы видим себя разделенными, но кризис поджидал в засаде и мы должны встретить его лицом к лицу. Кризис, созданный клятвой Смертного Меча перед Адъюнктом. Давайте посмотрим правде в лицо. Здесь. Сейчас. Братья, сестры, мы глядели в глаза зверям - мы избрали дикость - и, в дерзком предубеждении, мы сочли их братьями, сестрами, родней.

  Раздались голоса - гневные, полные негодования. Танакалиан воздел руки и стоял так, пока не наступило молчание. - Предубеждение, - повторил он. - Нам не измерить разума волка и даже собаки, как и дхенраби в северных морях. Однако мы выбрали себе самых древних богов - Повелителя и Повелительницу ледяной зимы, всех зверей, вольности мира. Мы принесли присягу Дому - Оплоту - к которому не принадлежали...

  В этот раз протесты не желали утихать. Танакалиан выжидал. - Но война, ах, это мы хорошо знали. Мы поняли ее лучше любого чащобного волка. Это ли наша причина? Мы стали мечами дикости, защитниками волков и прочего зверья в лесах, в горах и на равнинах? - Он поглядел на Кругхеву. - Смертный Меч?

  - Древнейшие ощущения намекают на это, - сказала она. - Все мы их знаем. И мы не уклонялись, сир. Не уклонялись!

  - Уклонимся, Смертный Меч, если продолжим идти за Адъюнктом, встанем рядом - там, куда она стремится. Пришло наконец время рассказать о последнем пророчестве Ран'Турвиана, вымолвленном мне в миг смерти. Это суровые слова, слова обвинения. Знайте: он отверг мои объятия.