Уведу тебя за собой

Гипервентиляция лёгких, одышка, паника, руки и ноги немеют…

Что Макеев делает вообще?

Я чувствую его язык на своей нижней губе. Со стоном он проходится по ней зубами, пытаясь проникнуть языком между губ. Всё во мне вздрагивает и требует ответить на поцелуй. Но я себя останавливаю, вопреки собственному непослушному рту, который призывно приоткрывается.

Боже! Я тону…

— Арин… — от его горячего дыхания мерцают звёздочки перед глазами.

Упираюсь ладонями в его грудь. Напрасно… Он сильнее меня, и стискивает ещё крепче. Хватает за бёдра, грубо пробираясь руками через разрезы в пальто.

— Чего сорвалась? — тихо шепчет, и я млею от того, как он возбуждённо дышит.

— Кир… Ах-хм-мррр… — дрожу голосом с примесью странных хрипов. — А ты… Ты… Чего гнался?

Выражая безудержную похоть, Макеев толкается в меня эрегированным членом.

— Поздороваться, — скользит горячим языком по моим губам.

Наше рваное, учащённое дыхание смешивается.

— Ну, привет… Кирилл…

Он буйно вздрагивает на звуках имени и выжимает из меня ломаный звукоряд:

— Амр-рм-маууу…

Ай! Чертовски больно!

На секунду ослабляет тиски. Жёстко, мощно дёргает на себя, пугающе вдавливаясь в меня тугой ширинкой.

Ещё. Ещё. Чуть ли не трахает прямо через одежду.

Мы соединяемся взглядами. Пристально.

Из-за приглушённого освещения его радужки больше и темнее обычного. Не пойму, что выражают его глаза, какие там появились блики. Их можно было бы назвать рябью… Не уверена… Неужели это всё зрачки? Так расширены…

Веки с длинными ресницами полуопущены, что делает взгляд грустным и ещё более тяжёлым.

И вдруг разнузданная вспышка. По мне ползёт волна смущения. Чувствую, как краснею, и мои глаза начинают смотреться неестественно для меня. Кукольно?

— Кииир…

Блядь, меня кроет просто от одного взгляда.

Макеевская ухмылка расплывается на губах, уголок брови властно летит вверх.

Всё…

Со звериным рычанием он впивается в мой рот. Глубоко и жадно.

Не сопротивляюсь тому, как губы сливаются. Не могу. Я дышу им. Впитываю запах — его кожи, его волос, его тела. Уникальный запах Макеева, мускусный, крышесносный, мужской… Кружится голова. Я лечу…

Каждый раз поражаюсь, как он действует на меня. Не целует, а точно бы поглощает. Всё больше и больше… Всю полностью захватывает… Без остатка.

— Кир… Кир…

Слияние губ. Слияние дыхания. И под закрытыми веками — сияние.

Удовольствие так пронзительно. Ноги от земли. Мороз по коже. Теряю ощущение времени. Отключаюсь от окружающей действительности.

— Кирилл…

Но вместо того, чтобы остановиться, Макеев берёт в ладони моё лицо и целует ещё яростнее. Со стоном, дрожью. Дико, нещадно, но и с каким-то упоением, словно последний раз в жизни целуемся.

Может, скучает по мне? Ха… Это вряд ли! Внутренне смеюсь над собой. «Макеев» и «скучает» — понятия не совместимые.

— Арин…

— М-м?

— Не слышу, следующего сюжета эромарафона. Диктуй! — поддаваясь давлению в его голосе, я теряюсь и смотрю снизу-вверх, как жертва.

Есть в его агрессии доминирования что-то волчье. Оскал и белизна зубов. Хищно сверкает взгляд. Плотоядный. Парализующий, лишающий воли.

Обычно ласковые карие глаза сейчас совсем тёмные. Почти чёрные, говорящие: «Попалась, глупышка…»

Сердце сбивается с ритма… Рано. Ещё рано… Я должна контролировать себя. Я могу цепко держать мысль. Я не отклоняюсь от осмысленного следования плану…

Резко поворачиваю голову на шорох справа, но там никого. Пользуясь секундной заминкой, наскребаю остатки чистого сознания.

— Неактуально, — шепчу на протяжном выдохе и поднимаю взгляд, готовясь увидеть насмешливые глаза.

Но из темноты его зрачков молнии летят на излом.

— Чего?! — рычит угрожающе, оскалив клыки.

Ну что с волка взять? Умом понимаю, что не тронет, всё равно страшно. Душа в пятки. Озноб струится по спине.

— Что в примерочной сказала? «Позвоню». Ну и? — ноздри Макеева вздрагивают от раздражения и гнева.

Мне, конечно, не в лом первой писать или звонить парню — это вполне приемлемо. Но только не в случае с Макеевым. Уже проходили, плавали, знаем. Не вариант, короче.

— Ой, ну только не говори… Ждал, что ли? Кирюшк… — проглатываю окончание и моментально поправляюсь: — Кирилл!

— Вот что с такой идиоткой делать?

— Не портила я твоё имя! — вспыхнув, дёргаюсь и вырываюсь из плена его рук. — Оглох? Кириллом назвала.

Инстинктивно отступаю назад.

— Я не об этом. — внимательно вглядываясь в моё лицо, он шагает ближе ко мне. — «Позвоню» и сегодняшнее «неактуально» звучат не просто нелогично, по меньшей мере — это неадекватно.

— Ты… — задыхаюсь от его напора. — Ты так-то и сам не особо энергичен.

Макеев озадачено сводит брови. Каким-то чудом я возвращаю себе силу иронии. Она спасает, но, как каратэ или кунг-фу, свои навыки допускается применять только в крайних случаях. Сейчас как раз таки случай очень крайний!

Обижено ворчу:

— Тяф-тяф-тяф, и только. Никакой от тебя активности. Весь такой… Инертный. Латентный. Никакой инициативы. Ни слова, ни запятой, ни ссаного смайлика… Наслышана, работы у тебя много. Не до меня. Ладно, чё. Не беспокою…