Увековечено костями

– Ладно, моя бабушка не варила суп. И что? Главное – внимание.

Не успел я открыть рот, как послышался крик Грейс. Я выбежал в прихожую и увидел, как она жмется к стене, глядя сквозь открытую входную дверь.

Вошел Страчан.

– Все в порядке, Дэвид. Ложная тревога, – сказал он, закрывая за собой дверь.

Грейс потерла глаза и улыбнулась дрожащими губами.

– Извините, я пугаюсь собственной тени.

– Вам помочь? – спросил я.

Страчан обнял жену.

– Нет, я отведу Грейс и спущусь к вам.

– А мы уже собирались уходить. Мэгги предложила подбросить меня до отеля. Верно, Мэг?

Журналистка натянуто улыбнулась:

– Да, я личный водитель.

Я помог Мэгги надеть пальто с темными мокрыми пятнами там, где Страчан оттирал суп.

– Спасибо, – выговорила она детским голоском. Посмотрела на пол, где по-прежнему валялись глиняные осколки и лапша. – Сожалею, что так нагрязнила. Я рада, что Грейс в порядке.

Страчан холодно кивнул. Я сказал, что зайду завтра, и вывел Мэгги наружу. Уже стемнело. Мы поспешили к машине, борясь с ветром и дождем. В машине было тепло, и я вспомнил заверения Мэгги, что обогреватель сломан. Однако это меня волновало меньше всего.

– Так какого черта ты приехала?

Мэгги сняла пальто и убрала его на заднее сиденье.

– Я же говорила. Решила проведать…

– Боже, Мэгги, я прекрасно понимаю, что тебе нужно. На Грейс напали! Ее могли убить, а ты такое выкидываешь! И все ради того, чтобы твое имя появилось на первой полосе газеты?

Журналистка была на грани слез, она нажала на газ и помчалась к дороге.

– Ладно, я стерва! Но не могу же я спокойно сидеть дома и делать вид, будто ничего не происходит. Для меня эта история очень много значит! И я хотела получить комментарий от одного из них.

– Значит, для тебя это всего лишь шанс сделать карьеру?

– Нет, конечно, нет! Я родилась здесь, я знаю всех жителей! – Она задрала подбородок. – Я же оставила вас в покое сегодня утром, как только ты попросил, верно? А могла бы преследовать. Но не стала. Отдай мне должное хотя бы за это!

Кэссиди искренне переживала. Однако меня по-прежнему бесил ее поступок, хоть ей и стоило поверить. Она действительно сдержала слово. Ветер сотрясал машину, а я не мог решить, что делать. Можно ли ей доверять? Что подсказывает моя интуиция?

– То, что я сейчас скажу, Мэгги, конфиденциально. Не под запись, поняла? От этого зависит жизнь людей.

Она быстро кивнула:

– Да, конечно. Не следовало мне приезжать к Грейс…

– Речь идет не только о Грейс… – Я замолчал из-за неуверенности. Рано или поздно факт всплывет наружу. Лучше сказать ей сразу, чтобы не вынюхивала и не шастала вокруг. И чтобы не вляпалась во что-нибудь.

– Прошлой ночью убили полицейского. Дункана.

Мэгги закрыла рот рукой.

– О боже! – Она уставилась на лобовое стекло, впитывая информацию. – Не могу поверить. Такой молодой… Что происходит? Это же Руна, здесь такого не бывает!

– Очевидно, бывает. Поэтому тебе надо перестать выкидывать подобные штуки. Погибли уже два человека. Сегодня мог третий. Кто бы это ни делал, он не в игры играет, Мэгги.

Журналистка кивнула, осознав серьезность положения.

– Еще кто-нибудь знает? О Дункане?

– Пока нет. Кинросс подозревает неладное, и не только он. Броуди и Фрейзеру придется в ближайшее время рассказать все жителям. Однако пока никому ни слова.

– Я могила.

Я ей верил. С одной стороны, она все равно не может связаться с редакцией, с другой – глубоко потрясена. Мэгги не успела прийти в себя, как фары осветили фигуру у дороги. Видимость усугублялась скрипучими дворниками. Человек в желтой куртке.

– Похоже, у Брюса случилась авария, – сказала Мэгги.

Мы сбавили скорость, и я уже четко видел, что это Камерон. Он склонился над цепью горного велосипеда. Желтая ткань была заляпана грязью.

– Не говори мне, что он проделал весь этот путь на велосипеде, – сказал я. Видимо, Камерон возвращался от Страчана.

– Да. Я видела его еще по пути туда. Он так гордится собой, что не испугался погоды. Чертов amadan.

Не надо было понимать по-гэльски, чтобы узнать ругательство. Камерон прищурился из-за света фар, прикрыл глаза рукой, не выпуская гаечный ключ. Мы остановились, Мэгги опустила окошко и высунулась.

– Тебя подвезти, Брюс? – выкрикнула она.

Капюшон бился на ветру, лип к тощему лицу, будто живой. Неудивительно, что он застрял. Камерон продрог и вымок, однако, увидев меня, нахмурился.

– Справлюсь сам.

– Как скажешь, – пробормотала Мэгги, опустила окошко и поехала дальше. – Боже, как он меня раздражает! На днях так высокомерно себя повел, когда я предложила написать о нем заметку. В раздел о людях, ведь он учитель и медбрат. Отреагировал так, будто я сумасшедшая. Мне-то плевать, но он нагло пялился на мою грудь. Вот урод!

Видимо, трепетное чувство к Грейс Страчан не мешало Брюсу заглядываться на других женщин. И тут меня как током ударило.

Он держал гаечный ключ левой рукой.

Я оглянулся назад. Его поглотили тьма и дождь.

20

– Камерон – гнусный тип. Но он не способен на убийство, – сказал Броуди, ставя на плиту чайник и включая газ.