Увертюра к смерти

В Пен-Куко Аллейн пошел один. Он отправил Фокса навестить слуг мисс Кампанула, выяснить имя ее адвоката и не упустить и малой крупицы информации. Фокс славился своим умением найти подход к любой женщине, а так как слугами мисс Кампанула были в основном женщины, то здесь он мог добиться наилучших результатов.

Машина Биггинсов упрямо пыхтела, двигаясь на второй скорости вверх по Вэйл-роуд. Подъем был довольно крутой. Дорога резко шла вверх, выше Чиппинга, и шла дальше от Винтона к поместью Пен-Куко и постепенно сливалась с холмом Клаудифолд в самом начале равнины. Равнина не поражала своей красотой, но в ней был шарм, который делал ее приятной для глаза. Более низкие склоны Клаудифолда создавали живописный рисунок, деревья красивыми группами росли на холмах, и разбросанные кругом дома совсем не походили на деревенские, как, впрочем, и оказалось на самом деле, так как построены они были из дорсетского камня. Природа здесь еще не подчинялась человеку, сохраняла свою дикость и первозданность.

Аллейн обратил внимание, что несколько дорожек спускаются на Вэйл-роуд. Он мог различить, что по меньшей мере одна из них, то и дело искривляясь, вела прямо к поместью, а еще одна была, вероятно, верховой дорожкой от поместья к церкви. Он проехал через двойные ворота, затем проследовал по бегущей вверх подъездной аллее и, после плавного поворота, остановился около дома.

Пучок тонких солнечных лучей пробивался сквозь тяжелые облака, и при таком освещении имение Пен-Куко выглядело очень красиво. Центром его был старинный изящный дом, не очень большой, вовсе не внушавший страха, как многие подобные постройки, а, наоборот, успокаивавший.

«Счастливый дом, — подумал Аллейн. — И благородный».

Он протянул Тэйлору свою визитную карточку.

— Мне хотелось бы увидеться с господином Джернигэмом, если можно.

— Будьте добры, следуйте за мной, сэр.

Направляясь в западное крыло дома, Аллейн подумал: «Хорошо, если бы мы шли в кабинет».

Это действительно оказался кабинет, и он был пуст. Как только дверь за Тэйлором захлопнулась, Аллейн принялся искать коробку, о которой говорил сержант Роупер. Он нашел ее на столике рядом с окном. Подняв крышку, он увидел, что коробка пуста. Аллейн внимательно посмотрел на слово «ЗАРЯЖЕН», написанное заглавными печатными буквами. Затем мягко опустил крышку и подошел к французскому окну. Оно было заперто. За стеклом виднелся край посыпанного гравием изгиба подъездной аллеи, дальше шли верхушки деревьев, которые росли внизу, в долине Пен-Куко, а дальше — Чиппинг и его окрестности.

Аллейн все еще продолжал мысленно прослеживать Вэйл-роуд, извивавшуюся по всей равнине, когда в кабинет вошел эсквайр.

Джоуслин выглядел бодро и держался спокойно. Только глаза блестели сильнее обычного на довольно бледном лице. Но вид у него был решительный, а в манере держаться чувствовалось достоинство.

— Я рад вас видеть, — сказал он, пожимая Аллейну руку. — Будьте добры, садитесь. Это ужасная история.

— Да, — согласился Аллейн, — ужасная и запутанная.

— Боже праведный, еще бы! Это самый недоступный пониманию случай, с каким я когда-либо сталкивался. Я полагаю, Блэндиш сказал вам, что в отсутствие Диллингтона я исполняю его обязанности?

— В качестве главного констебля? Да, сэр, он сказал мне об этом. Отчасти поэтому я и пришел к вам.

Эсквайр приосанился и некоторое время смотрел на огонь, затем произнес:

— О да!

— Блэндиш сказал, что вы были там во время происшествия.

— Боже праведный, да. Хотя я не знаю, почему это произошло, точнее — как. Когда мы решили вызвать вас, Блэндиш приказал оставить все как было. Буду чертовски рад, если вы мне все расскажете.

Аллейн рассказал. Джоуслин слушал, широко распахнув глаза и приоткрыв рот.

— Отвратительная изобретательность, — сказал он. — Мне кажется, это дело рук женщины. Я не против женщин, вы понимаете. Но если они разозлятся, то, на мой взгляд, начинают вынашивать тайные злобные планы. Вот так.

Он засмеялся, неожиданно и неловко.

— Да, — согласился Аллейн. — Вы правы, сэр. Итак, первое, что нам необходимо выяснить, это чьей собственностью является кольт. Я не знаю…

— Минуточку, — прервал его Джоуслин.

Он встал, засунул руки в карманы своих бриджей и подошел к французскому окну, которое начиналось на дюйм выше пола.

— Это мой кольт, — произнес он.

Аллейн не ответил. Эсквайр повернулся и посмотрел на него. Не заметив в лице Аллейна ничего, кроме вежливого внимания, он издал слабый нечленораздельный звук, шагнул к столику, стоявшему около окна, и открыл коробку.

— Убедитесь сами, — сказал он. — Пистолет находился в этой коробке в течение последних двадцати лет. Он был здесь на прошлой неделе. Сейчас он исчез.

Аллейн подошел к нему.

— Чертовски неприятно, — сказал Джоуслин, — правда? Я обнаружил пропажу только сегодня утром. Мой сын, обдумывая все происходящее, вспомнил, что кольт всегда лежал здесь. Заряженный. Он спустился сюда проверить, а затем пришел в мою комнату и рассказал мне. Теперь я думаю, не должен ли я сложить с себя полномочия главного констебля?