Увещевание к язычникам. Кто из богатых спасется

Побужденные, я думаю, этими обстоятельствами, древние цари, презирая такого рода мифы, открыто, ибо не боялись людей, провозглашали себя самих богами, показывая таким образом, что и те стали бессмертными благодаря своей славе. Кеик, сын Эола, был объявлен своей женой Алкионой Зевсом, Алкиона же мужем – Герой. Птолемей IV звался Дионисом. Дионисом назывался и Митридат Понтийский. А Александр желал касаться сыном Аммона и быть вылепленным скульпторами рогоносным, хлопоча о том, чтобы обезобразить прекрасное лицо человека рогом. И не только цари, но и частные лица возвеличивали самих себя божественными титулами, как, например, врач Менекрат, назвавшийся Зевсом. Зачем мне говорить об Алексархе (он, по профессии грамматик, как рассказывает Арист, изображал из себя Гелиоса)? Зачем упоминать о Никагоре (он был родом из Зелеи, жил во времена Александра; именовал себя Гермесом и пользовался, как сам свидетельствует, одеянием этого бога), когда целые народы и города со всем населением под маской лести принижают мифы о богах? Когда напыщенные и тщеславные люди изображают из себя богоравных и устанавливают для себя чрезмерные почести? То принимают закон македонянина из Пеллы, Филиппа, сына Аминты, чтить на Киносарге того самого, что был со сломанной ключицей, изувеченным бедром и выбитым глазом, то провозглашают богом даже Деметрия, и там, где он сошел с коня, вступив в Афины, есть капище Деметрия Катебата, т.е. Нисходящего; алтари же ему воздвигнуты повсюду. Афиняне устраивали его брак с Афиной, однако он презрел богиню; не будучи в состоянии сочетаться со статуей, взял гетеру Ламию, взошел на акрополь и занимался любовью на ложе Афины, показывая старой деве телодвижения молодой блудницы.

§ LV. Боги – это умершие люди и демоны

Не надо негодовать на Гиппона, обессмертившего собственную смерть. Этот Гиппон велел написать на своем памятнике элегическое двустишие:

Это – гробница Гиппона, которого равным бессмертным
Сделала Мойра богам после кончины его.

Хорошо ты показываешь нам, о Гиппон, человеческое заблуждение. Ибо если не поверили тебе говорящему, пусть, по крайней мере, станут учениками у мертвого. Перед нами оракул Гиппона, – подумаем над ним. Те, кому вы поклоняетесь, были некогда людьми, а затем умерли. Миф же и время стяжали им славу и почет. Ведь есть почему-то обыкновение относиться с пренебрежением к настоящему, прошедшее же, отделенное от сиюминутных упреков покровом времени, чтить благодаря вымыслам. Настоящему не верят, минувшему дивятся. Поэтому древние мертвецы, возвеличенные укоренившимся в веках заблуждением, были причислены живущими после них к богам. Подтверждение этого – ваши мистерии и панегиреи – узы, раны и плач богов:

Горе мне, ибо любимого более всех Сарпедона
Мойра рукою Патрокла – Менетия сына убила.

Преодолена воля Зевса, и он, побежденный, горюет у вас над Сарпедоном. Вы сами с достаточным основанием называли их призраками и демонами, ибо и саму Афину и остальных богов Гомер именовал демонами, награждая их этим бесславным прозвищем:

… поднялась на Олимп в щитодержца
Зевса обитель к других многочисленных демонов сонму.

Каким же образом призраки и демоны могут после всего этого быть богами, будучи воистину мерзкими и нечестивыми духами, всеми признанные как низменные и нечистые, тяготеющие к земле, скитающиеся возле могил и надгробий, около которых и являются расплывчато и неясно подобным теням привидениями?

§ LVI. О почитании материи