Увлеки меня в сумерки (ЛП)

Рядом с ним Айс прочистил горло и покосился на Фелицию, а затем многозначительно взглянул на магическую подпись Герцога.

— У нас есть победитель.

Глава 3

Фелиция посмотрела на Харстгрова, пытаясь обуздать свой нрав. Острый упрек сидел на кончике ее языка. Она поджала губы, чтобы удержать тот, отказываясь раздувать еще большую сцену.

Боже, этот человек попал ей под кожу. Минуту назад они с Мейсоном были в тихом уголке, и она отчаянно пыталась решить свое будущее. Выходить замуж за Мейсона… или нет? Ее прервала выходка Харстгрова. Даже друзья, которых он привел, тяжело дышали и удивленно приподняли брови. Его белокурый приятель был достаточно пугающим, но она, конечно, никогда бы не представила, как Его Светлость бегает с татуированным, обросшим гигантом, который поглядывал на темную аллею к дому. Какого черта здесь происходит?

Харстгров обернулся. Кровь залила ее щеки, и грудь резко поднималась с каждым возбужденным вздохом. К сожалению, ее реакция не была полностью вызвана гневом. Хотя она отпустила его руку, она все еще не могла охладить кипящую кровь.

— Ты уверен? — Его Светлость потребовал ответа от другого человека и сжал рот.

Страшный человек скрестил огромные руки на груди, заставив одно плечо выпрыгнуть из грязного порванного свитера.

— Да. Извини.

Харстгров сжал кулаки и выругался. Что-то мрачное и яростное пересекло его угловатое лицо.

Фелиция моргнула и уставилась на него. Они оба тронуты на голову?

— Я понятия не имею, о чем вы говорите, но не могли бы вы дать нам некоторое уединение, пожалуйста?

Она уставилась на одетого в черное мужлана.

Здоровенный мужчина стрельнул в Харстгрова взглядом, который она не могла расшифровать.

— Герцог?

Фелиция нахмурилась. Дерзкая форма обращения.

— Так меня называют мои друзья. Шутка, — объяснил Харстгров, засунув руки в карманы.

Он стучал пальцем от волнения.

— Дай нам минутку, Айс.

— У вас и того меньше. Часы тикают, — сказал он, отступая.

Фелиции немного понравился Айс, когда он прогнал парящую стаю женщин у часовни, оставив ее и Харстгрова в покое.

Смирив свой темперамент и своенравную реакцию на него, она шагнула в тень коридора, не видя ни одного проходящего мимо гостя. Он последовал за ней.

Как только он навис над ней, широко расправив плечи и пристально смотря, она вздрогнула. Почему она вообразила, что уединение в темном углу с Харстгровом было мудрым решением?

Она боролась с резким осознанием, которое сводило ее живот.

— Прекратите это, что за отвратительное поведение. Как будто опоздание после драки не было достаточно грубым, так ваши друзья еще и сеют хаос. Я пытаюсь разобраться в своем будущем и…

— Церемония начнется в любой момент?

Харстгров посмотрел на часы.

Она ощетинилась. Ее нерешительность насчет брака с Мейсоном не была его делом.

— Ваша мать и Мейсон сейчас пытаются разобраться с вашими друзьями, один из которых настоящий гигант с мечом. На свадьбе! Он заставляет людей пожимать ему руку.

Его Светлость поморщился.

— Фелиция…

— И вы позволили этим женщинам… приставать к вам в нескольких десятках метров от алтаря.

Это зрелище прожгло ее мозг, причиняя боль, когда она понимала, что не должно бы. И это только разозлило ее еще больше.

— Это непростительно.

Он нахмурился.

— Я никогда в жизни не прикасался ни к одной из этих женщин.

Она не почувствовала резкого запаха и не почувствовала тошноты. Итак, он сказал правду… в этот раз.

Небольшое утешение.

— Не важно, учитывая ваше в целом прискорбное поведение.

— Прошу прощения, но я должен поговорить о…

— Когда я закончу.

Она ткнула пальцем ему в грудь.

— Папарацци подглядывают в окна и с удовольствием фотографируют шокированные выражения лиц друзей вашей матери. Она совершенно вне себя. Я знаю, что все кланяются и расшаркиваются перед вами, а женщины бросаются к ногам. Не ждите этого от меня.

Ее лицо стало еще более мрачным.

— Я не планировал расстроить вас. Это… необходимо.

Новая волна гнева обрушилась на Фелицию, и она приветствовала его, надеясь, что это подавит ее интерес к Герцогу.

— Вы настолько высокомерны, что вам нужно внимание? Вам нужны камеры, женщины и известность, чтобы чувствовать себя удовлетворенным, Ваша Светлость?

— Что?

Он отскочил в недоумении, которое трансформировалось затем в ярость.

— Нет. Я пытаюсь сказать кое-что, но… черт возьми. Я пошел по неправильному пути. Извини.

— Конечно.

Он пожал плечами.

— Я всего лишь человек.

Фелиция открыла рот, чтобы поспорить с ним. Потом знакомый резкий запах обжег ей ноздри. Мгновение спустя живот скрутило, и она положила на него руку, чтобы успокоиться.

Харстгров солгал, и зловоние не проявлялось до его последних трех слов.

Не человек? Невозможно. Разум Фелиции бешено метался. Он был похож на любого другого привлекательного мужчину, хотя и выглядел моложе своих сорока трех лет. Может, весь этот вечер, когда Мейсон раскрывал свои истинные чувства, а Его Светлость устроил сцену, сбил ее чувства?

— Что ты хочешь сказать? — потребовала она.

— Я всего лишь человек. Я совершаю ошибки.