Увлеки меня в сумерки (ЛП)

— Временно! Не то чтобы я провела вечер, занимаясь сексом с Мейсоном. Я не нарушила клятву. Но будь я проклята, если ты заставишь меня проигнорировать обещание, которое я дала в пользу того, кого заставила судьба.

— Слушай сюда, девочка, — прорычал Брэм. — Тебе лучше…

— Оставь ее в покое.

Смертоносный приказ рассек комнату, и Фелиция подняла глаза. Харстгров.

При одном только взгляде на него ее грудь напряглась. Свежий снег припорошил лацканы его темного пальто и волосы. Ему нужно было побриться, но это как-то добавило ему привлекательности. Он буквально вибрировал от силы и выглядел усталым и раздраженным.

Брэм встал. Его взгляд проследил за Харстгровом, затем он взорвался.

— Где ты был?

Гнев за него затопил ее.

— Не кричи на него!

— Это, по крайней мере, половина твоей вины за отказ лечь в постель со своей парой. Не вмешивайся, если не готова помочь.

Смертельное спокойствие окутало Харстгрова.

— Ты будешь относиться к ней с уважением. Или я оторву тебе голову.

— Ты спарился, а потом ушел? Возможно, ты спросил кого-то, изменила ли клятва твою подпись, прежде чем вышел на улицу, где Матиас или любой из его головорезов могли увидеть тебя.

Харстгров сделал паузу.

— Изменила?

— Мало что изменилось.

Стиснув зубы, Харстгров выругался.

— Должно быть, это сработало. Я что-то почувствовал. Некую связь.

— Это едва различимо, — покраснел Брэм. — Ты должен был спросить у одного из нас, прежде чем уйти.

— После того, как я воззвал к Фелиции, и она ответила, я искал тебя и других, чтобы проверить мою подпись. Ты уединился со своей заменой. Все остальные, у кого есть пары, были с ними. Лукан ушел.

Он стянул пальто и затем бросил на нее осторожный взгляд.

— Я подумал, что будет лучше… разобраться с незаконченными делами, прежде чем идти за Тайнаном.

Он не врал, но Фелиция не одобряла его терминологию. Что он такого не сказал?

— Твоя подпись искажена, я не могу сказать об уровне энергии.

Выражение лица Харстгрова стало закрытым.

— Я в порядке.

Дыхание Фелиции замерло. Его энергетический уровень… достигается через секс. Он приобрел его до того, как похитил ее, или… Она не закончила свой вопрос. Но это не имело значения. Мысль о том, что он мог прикоснуться к кому-то еще сегодня, вонзила нож ей прямо в сердце.

Фелиция не могла скрыть свой вздох от предательства.

— У тебя был секс с другой женщиной?

— Нет.

Его сжатые кулаки и легкий едкий запах жалил намеком.

Он не собирался врать… но не говорил полной правды.

— Ты обратился к замене, — слова Брэма звучали раздраженно. — Черт побери! Нам нужно было убедиться, что это спаривание было прочным, и вместо этого ты отложил все из-за долбанной чувствительности Фелиции и нашел замену реальным вещам.

Фелиция почувствовала, как ее грудная клетка прогибается под давлением изнурительной боли. В магическом эквиваленте их брачной ночи он провел ту с другой женщиной? Ее способность дышать на долгие мгновения прекратилась, и она была ошеломлена.

Харстгров не значит для нее ничего. Но столкнувшись с этим, она поняла, что это не так.

Почему он так на нее повлиял? Человек, который пожертвовал своим положением в семье, запятнал имидж, дал ей магический эквивалент своего имени и согласился сражаться с самыми злыми врагами, чтобы защитить ее, значил для нее больше, чем она думала. Больше, чем было мудро.

— Как ты мог?

Слова слетели с ее губ. Шепот. Обвинение.

Упрекать его было несправедливо, и она это знала. Да, они спарились, или почти так, но ему нужна была энергия. Она отказалась предоставить ту, но заставила его пообещать не трогать ее. Фелиция знала, что она не должна быть шокирована тем, что он обратился к другой, но сила боли почти уничтожила ее. Она так сильно хотела его и не могла действовать, если не хотела предать Мейсона и рискнуть своим сердцем.

Ее чувства были нелогичны, она знала. Она не дала Харстгрову выбора. Какого черта она ожидала?

Харстгров уставился на Брэма.

— Теперь ты счастлив?

— А ты? — вернул Брэм. — Возьми ее. Теперь она принадлежит тебе. Тебе нужно…

— Ты ни черта не знаешь, — зарычал Харстгров. — Ты растоптал ее чувства, совершенно не задумываясь о том, насколько это может причинить ей боль.

— Нет, — голос Фелиции задрожал. — Это сделал ты, когда разделся с другой женщиной.

— Те, у кого есть связь с парой, не могут заниматься сексом ни с кем другим во время спаривания. У меня не было с ней полового акта.

Он пересек комнату и взял ее за плечи, сжимая, когда она попыталась отстраниться.

— Я бы десять раз предпочел заняться с тобой любовью. Если бы ты захотела сейчас, я более чем готов.

Фелиция остановилась. Чистая правда. Правда то, чего она от него ожидала?

Не это, что-то в ней хныкало. Она не имела права расстраиваться… и все же она не могла выключить гнев и ощущение предательства.

— Сделайте дело, — потребовал Брэм. — Это единственная надежда, что мы можем изменить ее подпись. Мы оба не причиним ей столько вреда, сколько Матиас, если он найдет ее через тебя. Я понимаю, что ты не хочешь предавать своего брата. Но если ты хочешь, чтобы Фелиция была жива…