Узелок на память (Фельетоны)

Отгружал Капельмейстер не из-за любви к ближнему. У черного хода фабрики денно и нощно шла бойкая торговля. Фабрика «Агропособие» стала лавочкой темных дельцов.

Дабы замести следы незаконных сделок, торгаш повернул свою бухгалтерию на службу спекуляции. Тех, кто возмущался его махинациями, он увольнял. Тех, кто делал вид, что не замечает их, Герман Германович поощрял. Бухгалтер Миронов по приказу возведен в ранг перворазрядного мастера анатомического цеха. И хотя он понимает в анатомии не более чем крот в клинописи, зарплату получает вполне «анатомическую», вдвое выше бухгалтерской. Не появляясь в цехе и не будучи осведомленным о его месторасположении, Миронов ежемесячно расписывается в ведомости не только о зарплате. Ему как «производственнику» аккуратно начисляются премиальные за перевыполнение плана.

В том же цехе подвизается другой мифический мастер — бухгалтер Зайкина. В муляжном цехе витает тень бухгалтера Салтыковой, в макетном — снабженца Болконцева, в гербарном — бухгалтера Патокина. Машинистка Осетрова, молодая вдовушка с пышными локонами и розовым маникюром, значится по штату грузчиком на пятитонном автомобиле. Дважды в месяц Осетрова на минуту отрывается от пишущей машинки, подходит к кассовому оконцу и, черкнув в ведомости, получает зарплату и премиальные грузчика.

Вот как ловко объегоривают государственную казну Капельмейстер и его компания!

Но подачки сослуживцам — это лишь малая толика того, что Герман Германович положил себе в карман. Точную цифру уворованных у государства денег назовут следственные органы. Маклак попался с поличным. Очередная махинация на фабричном задворке не удалась.

Фокусы с уценкой

Иллюзионисты удивляют публику новыми и новыми чудесами. Мы сами были очевидцами потрясающего зрелища: болгарский чародей товарищ Мистер Сенко снял со своих плеч свою же голову, положил ее под мышку и, сопровождаемый бурными аплодисментами, бодрым шагом ушел за кулисы.

Бескровную операцию подобного толка называют обманом зрения. И хотя она внешне эффектна, но все же представляется нам детской забавой в сравнении с аттракционом, который был продемонстрирован гражданином Корейкиным в поселке Рыбачьем, на Оке.

Белый день. Свет солнца ярче тысячи рамп. На арене Авдей Иванович Корейкин и его ассистентка Дарья Алексеевна Золотова. В ложе шесть душ. Пять неизвестных и одно знакомое лицо Ван Ваныча Иванихина.

И вот среди бела дня Золотова выворачивает наизнанку свой ридикюльчик. Присутствующие удостоверяются, что он пуст. Корейкин гипнотическим жестом иллюзиониста взметывает свои кисти.

— Почтеннейшая публика! Что видишь ты в моих руках?

— Ничего! — отвечают пятеро неизвестных.

— Вот именно!.. Однако древний философ глубоко заблуждался, утверждая, что из «ничего» не бывает «чего-то»… Следите внимательно за моими действиями. Я беру это «ничего» и уцениваю его на 35 процентов…

— Уценивай! Нам от этого ни жарко ни холодно, — поощряет публика.

— Дарья Алексеевна, — обращается Корейкин к ассистентке. — Составьте на уценку соответствующий акт… А теперь, дорогие зрители, Золотова незримо для всех произведет продажу уцененного…

— Бог ей на помощь!.. Только нет теперь таких простофиль, которые купили бы у нее «ничего», да еще уцененное!

Корейкин трижды хлопает в ладоши и объявляет:

— Купля-продажа совершена! Дарья Алексеевна, покажите выручку.

Ассистентка извлекает из ридикюльчика пачку новых купюр и считает:

— Одна… две… три… четыре тысячи целковых.

Публика изумлена.

— А-ан-тракт!

Второе отделение аттракциона происходит в областном центре.

У ковра тот же Корейкин.

Стук в дверь.

— Войдите!

Как дуновение весны, появляется Золотова. У нее за плечами объемистый матерчатый куль.

— Приветик! — Дарья Алексеевна делает выразительный взмах ручкой, и куль ложится на ковер.

Иллюзионист шустрыми пальцами развязывает узел. Перед ним два одеяла, полушубок, две пары туфель, отрез ратина, охотничьи сапоги и резиновая надувная лодка на две персоны…

Партер и галерка безмолвствуют. Аттракцион происходит без единого свидетеля.

— Вот так фокус! — довольно констатирует Корейкин.

— Под вашим руководством, Авдей Иванович, мы еще не такие фокусы покажем!

— А Ван Ваныча не встречала случайно?

— Как же! Согласно вашему намеку, занесла ему отрез на костюм и соответственно презент нежной половине.

— Ты не Золотова, Дарья Алексеевна, а золото, самое что ни на есть качественное!

Дарья Алексеевна зарделась, словно маков цвет.

— Представление окончено!

Ничего нет удивительного, что афишные тумбы и щиты в поселке Рыбачьем и в областном центре ни единым словом не сообщали любителям циркового искусства и общественности об этом исключительном аттракционе. Ведь его исполнители не были профессионалами. Корейкин занимал должность заместителя начальника ОРСа отделения дороги, Золотова — заведующей промтоварным магазином, а Иванихин — главного бухгалтера ОРСа.