«Ужас Мой пошлю пред тобою». Религиозное насилие в глобальном масштабе

Отличие концепции Кахане от мессианического сионизма Кука состоит в том, что он отказывал образованию светского еврейского государства в каком-либо религиозном значении. Эту же позицию озвучил его внук Меир Эттингер в документе 2010 года, озаглавленном «Манифест бунтовщика»[109]. Эттингер отказывался участвовать в израильской политике, поскольку рассматривал современное государство Израиль и его мультикультурализм как препятствие для воплощения религиозного идеала библейского Израиля; чтобы проложить путь грядущей религиозной державе, заявлял он, это нынешнее государство необходимо разрушить. Как полагали Эттингер и Кахане, создать подлинный религиозный Израиль еще только предстоит. Однако же, в отличие от других разделявших подобную точку зрения еврейских консерваторов, они ощущали, что это должно произойти решительно скоро, и свершить этот мессианический акт надлежит их сторонникам. Именно здесь понятие kiddush ha-Shem становилось для Кахане ключевым: то, что евреи побеждают, а их враги оказываются унижены, и есть прославление Божьего Имени, которое приближает приход Мессии.

К числу врагов Израиля, которые непременно будут посрамлены, относятся и все те, кто как-либо действует наперекор возрождению библейской нации. Это прежде всего арабы, оккупированную которыми территорию евреи должны будут отвоевать, чтобы воссоздать Израиль в его библейских границах, и светские евреи, не ставящие во главу угла идеал религиозного Израиля. По словам Кахане, он не испытывает ненависти к арабам; напротив, он «уважает их» и «считает, что им не пристало жить в унижении на оккупированной территории»[110]. Поэтому-то им и стоит уйти. Проблема, по словам Кахане, не в том, что они арабы, а в том, что это попросту неевреи, которые живут на земле, зарезервированной Богом для Избранного народа[111].

Противостояние Кахане и его «Лиги» арабской политической линии не ограничилось, по всей видимости, одним только Ближним Востоком. В 1985 году, после того, как лидер Американо-арабского антидискриминационного Комитета Алекс Ода выступил по американскому телевидению в передаче Nightline, где полемизировал с представителем «Лиги», его загадочным образом убили в собственном офисе в Санта-Ана, штат Калифорния. Главных подозреваемых у ФБР было трое – Роберт Мэннинг, Кит Фукс и Энди Грин; все трое принадлежали к «Лиге» и бежали в Израиль, где были замечены в антиарабских инцидентах. В 1993‐м Мэннинга передали США, где он должен был предстать перед судом по обвинению в теракте с использованием взрывчатки; его признали виновным и приговорили к тридцати годам тюрьмы. Ранее все трое присоединились к поселению Кирьят-Арба недалеко от Хеврона и активно поддерживали Кахане[112].

Как сказал мне в беседе Кахане, не испытывая презрения к арабам, он на дух не переносит светское еврейское государство – равно как и его внук Меир Эттингер. Предвосхищая ту ненависть, которая спровоцирует набожного иудея Игаля Амира застрелить израильского премьер-министра, рабби сказал, что при всей его любви к любому еврею «светское правительство – его враг»[113]. Всех сторонников светского государства следует поэтому рассматривать как основное препятствие к пришествию Мессии. «Чудеса не случаются просто так, – сказал об этом самом пришествии Кахане, – напротив, их совершают». Его собственные труды и усилия его сторонников могут, как он считал, «переломить ход истории»[114].

Если для этого долгожданного изменения потребуется насилие – что ж, сказал рабби Кахане, пусть так. Как разъяснил один из его коллег, применить силу для достижения религиозных целей – это «no problem»[115]. Оба напомнили, что в еврейском законе есть два рода справедливой войны: необходимая и дозволительная, из которых первая имеет в виду оборону, а вторая – благоразумный расчет со стороны государства. Судить о предпосылках справедливой войны должен совет старейшин – Синедрион – или, в случае дозволительной войны, пророк. В случае необходимой войны определение может исходить от правительства, которое руководствуется еврейским законом, то есть галахической державы. Поскольку ни одного из этих религиозных институтов сегодня не существует, условия справедливой войны может определять любой авторитетный толкователь Галахи, в том числе раввин[116]. Поэтому Кахане, будучи, собственно, раввином, не стеснялся выносить суждения на тему того, насколько моральны поступки его сторонников.

Как и большинство других религиозных традиций, в ряде случаев иудаизм дозволяет насилие – и уж точно если речь идет о праведной войне. Чем дальше углубляемся мы в традицию, тем более насильственные образы видим: «Господь муж брани», – говорится в книге Исход (15:3); и действительно, первые книги еврейской Библии изобилуют сценами тотального разрушения, вызванного божественным вмешательством.