Ужас в Белом Доме

— Безусловно, мне желательно знать — когда, но более всего я хотел бы узнать причину.

— Этого вам все равно не понять.

— Я по крайней мере могу попробовать.

— Ладно, всему свое время. Так что вы собираетесь предпринять?

— Прежде всего позвонить в полицию.

— О'кей. А еще что?

— И сделаю все, что они посоветуют мне.

— Этого недостаточно, мистер Уолгрин. Вы же небедный человек. И у вас должно хватить ума сделать еще кое-что, чем просто якшаться с полицией.

— Вам нужны деньги?

— Я ведь понимаю, что вам нужно подольше поговорить со мной, мистер Уолгрин, чтобы засечь, откуда я звоню, — но даже если бы фараоны сидели под вашим столом, им потребовалось бы для этого не меньше трех минут, а поскольку они, как видно, под ним не сидят, то понадобится не меньше восемнадцати.

— Мне, знаете ли, каждый день угрожают.

— Ну, раньше-то с вами это случалось частенько. И опыт у вас неплохой. Вам ведь за это и деньги платили, верно?

— О чем вы? — переспросил Уолгрин, прекрасно понимая, что именно звонивший имеет в виду.

Каким-то образом он разнюхал, что Уолгрин был агентом Службы безопасности, а главное — он знает, в чем заключались его обязанности. Даже жена Уолгрина не знала об этом.

— Да вы же отлично знаете, о чем, мистер Уолгрин.

— Уверяю вас, нет.

— Я о вашей прежней работе. Вы же ведь можете попытаться обеспечить себе защиту понадежнее — и друзей в Службе у вас полно, и денег достаточно?

— Что ж, хорошо. Если вы настаиваете, я постараюсь от вас защититься. Что еще?

— А еще ты в любом случае получишь кусок свинца в задницу, Эрни. Ха-ха.

На том конце линии повесили трубку. Эрнест машинально отметил на бумажке время окончания разговора — 11:07. Они беседовали ровно четыре минуты.

— Ну и ну! — в распахнувшейся двери глазам Уолгрина предстало взволнованное лицо секретарши. — Я записала каждое слово! Вы думаете, он это всерьез?

— Вполне, — кивнул Уолгрин.

Эрнесту Уолгрину было пятьдесят четыре года, и физическое его самочувствие на остаток этого безумного дня пришло в расстройство, подобного которому доселе он не испытывал. Весь его организм словно бунтовал против того, чтобы подобные вещи случались в столь неподходящее время — можно подумать, что для угрозы выбить из него дух может найтись и подходящее... нет, но не сейчас же — у сына вот-вот должна родить жена, сам Эрнест только что купил зимний домик в Солнечной долине, штат Юта, для его компании этот год обещал быть самым успешным, и у его жены наконец появилось новое хобби — Милдред занялась гончарным ремеслом и вроде бы совсем повеселела... Нечего скрывать — эти годы лучшие в его жизни. Он поймал себя на мысли о том, что с угрозой легче было бы смириться, будь он молодым и нищим, как церковная мышь. А сейчас... он, дьявол его побери, слишком богат, чтобы вот так взять и сдохнуть. Почему эти ублюдки выбрали именно этот момент — как раз когда я вот-вот должен выплатить всю рассрочку?

— Какие будут указания, мистер Уолгрин? — голос секретарши вернул его к действительности.

— Прежде всего временно переведем ваше рабочее место вниз, в холл — кто знает, что могут устроить здесь эти маньяки, и не дай Бог, пострадает кто-то из тех, кого все это абсолютно не касается.

— Вы считаете, вам звонил маньяк?

— Нет, — ответил Уолгрин. — И именно поэтому я и собираюсь удалить вас отсюда.

К его огорчению, полиция ухватилась как раз за версию о маньяке. Капитан из управления прочел ему лекцию, в которой Уолгрин без труда узнал их служебную инструкцию о терроризме. Хуже того — инструкция была старая.

Капитана из управления звали Лапонт. Возраста он был примерно того же, что и Уолгрин, но на том сходство и заканчивалось: рядом с худощавой, подтянутой фигурой Уолгрина волнующуюся плоть полицейского чина удерживал, казалось, только темно-синий мундир. До Уолгрина капитан снизошел лишь по той причине, что тот был важной шишкой в деловых кругах. Говорил он с ним так, будто произносил речь о психологии преступного мира на обеде в дамском благотворительном обществе.

— Итак, мы имеем дело с террористом-маньяком, которого не пугает даже смерть, — глубокомысленно заключил страж порядка.

— Не совсем так, — возразил Уолгрин. — То есть все террористы утверждают, что их не пугает смерть, но в действительности это редко бывает.

— Инструкция указывает на это как на типичное обстоятельство.

— Вы говорите об инструкции Службы безопасности по борьбе с терроризмом, — устало ответил Уолгрин. — Которую признали устаревшей сразу после ее принятия.

— Да по телевизору только и говорят о том, что террористы не боятся умирать! Вчера, например, в программе новостей — я сам слышал.

— Тем не менее это не так. И в любом случае я не думаю, что мы имеем дело с террористом.

— Да их сразу можно узнать!

— Капитан Лапонт, все, что я хочу узнать у вас — что конкретно намерены вы предпринять для спасения моей жизни?

— Мы обеспечим вам надежную охрану... Организуем, с одной стороны, систему защитных мероприятий, с другой — постараемся пресечь действия террориста в зародыше...

— Что именно вы намерены делать?