Ужасный Круз

– Круз сказал тебе, что у них с Габриэллой перерыв в отношениях? – Мама повернулась ко мне, не обращая внимания на то, что только что сбросила бомбу. – Вы двое, кажется, сдружились в последнее время. Я даже не подозревала о том, что вы близки, пока вы не оказались на том корабле.

Взгляды Тринити и Габриэллы метнулись в мою сторону так быстро, что я удивилась, как их глаза не выкатились из глазниц. Я взяла брошюру для невест и пролистала ее, чувствуя, как они уставились на меня, прожигая путь к моим внутренним органам, и заставляя себя не краснеть.

– Он вроде упоминал об этом, – пробормотала я, но только для того, чтобы об этом знали на случай, если когда-нибудь станет известно, что у нас с Крузом была интрижка и он был свободен.

Меня еще не обвиняли в том, что я разбиваю семьи.

Пока нет.

– Бедняга, наверное, был вне себя от горя, – Тринити приложила руку к сердцу.

Он был в полном порядке. Особенно когда его член был у меня во рту, а сам он твердил, что я самая красивая девушка в городе – городе, в котором живете и вы…

Продавщица вернулась в комнату с набором для шитья, широко улыбаясь.

– Мисс Тернер, пожалуйста, вернитесь на помост. Я снова сниму с вас мерки, чтобы исправить ситуацию с молнией.

Тринити сделала, как было велено. Я почувствовала, что взгляд Габриэллы задержался на мне, глаза сузились и переполнились угрозой, и сделала вид, что изучаю статью о позорных пятнах на свадебных платьях.

– Кстати… – Тринити подняла белокурую косу, чтобы женщина могла обернуть измерительную ленту вокруг ее талии. – Есть новости от Роба?

– Он ждал нас на улице, когда мы вернулись домой из круиза. Мишка расстроился. Я поговорила с ним после этого, и он, похоже, не готов дать Робу шанс.

– Но ведь это не его выбор, правда? – Мама промокнула нос куском салфетки. – Он всего лишь ребенок и должен делать все, что ты ему говоришь. А ты должна сказать ему, что Роб – его отец, и Мишка должен смириться с этим.

Это привлекло мое внимание.

Я бросила на нее презрительный взгляд.

– Что, прости? Ты ждешь, что я выброшу в окно доверие и связь, которые у меня есть с моим сыном, чтобы угождать и подчиняться прихотям человека, который меньше месяца назад делал вид, что нас не существует? Ни за какие… коврижки.

Я намеренно не выругалась.

– Я жду, что ты поступишь разумно и позволишь ему помочь тебе.

Мама расправила плечи, на ее лице появилось надменное выражение.

– Мы прекрасно справлялись и без него. Мишка встретится с ним, когда будет готов, и ни секундой раньше.

– Ты упрямишься, – заявила мама.

Ты осуждаешь.

Ее губы сжались в плотную линию.

– Возьми деньги.

Не суй свой нос в мои дела.

Но я не могла этого сказать.

У меня не хватало смелости.

– Послушай, Несси, я искренне думаю, что он изменился. Я имею в виду, он очень старается. Устроился на работу к своему старику и все такое, – проворковала Тринити, все еще глядя на себя в зеркало. – Уайатт сказал мне, что вчера вечером он приходил в гости к Костелло. У них был ужин. Круз и Уайатт тоже были там.

– Да. Круз рассказывал мне об этом, – тут же вставила Габриэлла, давая понять, что они с Крузом общаются.

Просто помочись ему на ногу, милая, почему бы и нет?

То, что мама требовала отправить Мишку прямо в объятия Роберта, волновало меня меньше, чем возобновленная дружба последнего с Крузом. Я чувствовала себя такой дурой из-за того, что легла в постель к Крузу.

Эти двое, наверное, вчера за пивом обсуждали меня.

– Слушай, я не говорю, что Роб не может видеться с Мишкой или жить в этом городе. Я лишь хочу сказать, что мы привыкаем в тому, что он рядом. Вот и все.

После того как с Тринити повторно сняли мерки, мы втроем вышли из магазина на яркую летнюю улицу. Габриэлла расцеловала мою сестру в обе щеки и обняла маму.

Мама взяла Тринити под руку и хотела пойти к их машине. Тринити положила руку на мамин локоть.

– Мам, возьми машину, ладно? Мне нужно поговорить с Несси.

А, ой.

Это не к добру. Всякий раз, когда моя сестра желала остаться со мной наедине, она хотела меня укорить. Чаще всего из-за моих манер и репутации. В последний раз это случилось, когда она пыталась заставить меня извиниться перед Тимом Траппом за то, что я не пошла с ним на свидание.

Я стояла рядом с ней, как ожидающий выговора ребенок, который сделал собаке макияж.

Когда мама ушла, Тринити повернулась ко мне с вежливой улыбкой. Как будто мы были не двумя сестрами с неразрывной связью, а чужими людьми, которые жили в одном доме двадцать три года, пока я не переехала.

– Несси, ты знаешь, как сильно я тебя люблю.

– Я чувствую, как приближается «но». – Я сложила руки на груди, защищаясь.

Тринити вздохнула, играя с застежкой сумки от Gucci, которую Уайатт купил ей на Рождество.