Узкие улочки жизни

Она слушала, не пытаясь искать в моих словах подвохи или противоречия, но природный скептицизм не позволял фройляйн Цилинске взять и поверить.

— А ты побывал уже во многих таких кафе?

— Не очень. И похоже, главные встречи у меня ещё впереди.

— Ты в это веришь? — задала Ева главный вопрос беседы.

Вот тут врать нельзя. Придётся отвечать, что называется, по совести.

— Нет. Но я всё ещё надеюсь научиться верить. Самое главное — приобрести хоть какой-нибудь опыт в этом деле. А начинать новое, конечно, всегда очень трудно!

— У меня не получается, — призналась девушка.

— Тогда не старайся выполнять чужую работу.

— Ты о чём?

— Вера придёт сама или не придёт вообще. Но если будешь нарочно её звать, она может заартачиться.

— А если попробую пригласить?

Умная девочка. Но как учит история человечества, ум и вера несовместимы между собой. По крайней мере, никак друг с другом не связаны. Лично я сейчас почти дурею от мысли о том, что кому-то там наверху было нужно отправить меня работать в салон, иначе я никогда бы не увидел деревянный медальон и не смог бы выполнить последнюю волю Доры Лойфель. Или меня вообще могло не оказаться после совершеннолетия в Ройменбурге. Я не пошёл бы работать в полицию, не познакомился бы с Максом, не стал бы сьюпом. Конечно, и убийство могло бы не произойти, но… Эта цепочка событий никак не была связана со мной. Пересечение только лишь грядёт. И чёрт подери, я едва не пританцовываю от нетерпения!

— Думаю, она всё равно выберет для визита самый неожиданный момент.

Ева спрятала подбородок в вязаную бахрому воротника:

— Но ты говоришь, может и не прийти?

— Да.

— И как тогда жить?

Я провёл пальцем по гладкому лбу, от корней белокурых кудряшек до переносицы.

— Придумать себе правила и выполнять их.

— Ску-у-учно! — капризно протянула фройляйн Цилинска.

— А веселья никто и не обещал. Но хватит уже стоять на улице… — Я опустил руку в карман и, только когда ничего не смог нашарить, спохватился: — Ключи забыл переложить в пальто. Открывай ты.

Девушка виновато съёжилась:

— Я не взяла сегодня… Я ведь вообще не хотела идти.

Дурацкая ситуация. Возвращаться домой и долго, и примета не слишком хорошего свойства, а достучаться до леди Оливии… Не факт, что она вообще сейчас в салоне. К телефону точно не подойдёт, проверено неоднократно мной, Евой и службами соцопросов. И что же нам делать? Открывать дверь хозяйка не станет. Не соблаговолит, так сказать.

— Простите, это салон «Свидание»? — спросил детский голос, прозвучавший откуда-то из-за наших спин.

Ева покосилась в мою сторону полунастороженно, полуиспуганно, взглядом красноречиво отказываясь от любой инициативы, поэтому оборачиваться пришлось мне.

— Да. А мы — его сотрудники. Чем можем быть вам полезны, молодой человек?

Конечно, обращаться так к мальчику лет десяти — слишком большой аванс и чрезмерная чопорность, но внешний облик ребёнка располагал именно к великосветскому общению. Аккуратно причёсанные русые волосы, пальто совсем взрослого покроя, отутюженные стрелки на брюках и тщательно начищенные ботинки встретишь на современных подростках не каждый день, а уж галстук и вовсе явление восхитительно неординарное. Очевидно, ребёнок собирался нанести официальный визит по всем правилам хорошего тона. И кого встретил? Двух… э-э-э… Скажем вежливо, нерях. Даже немного стыдно становится.

— Я хотел бы узнать правила предоставления ваших услуг.

И выражается, старательно подражая взрослой манере говорить. Нет, такие усилия было бы просто кощунством оставить без вознаграждения!

— Их не слишком много, но всё же перечисление займёт время, а вас наверняка интересует конкретный вопрос?

— Да. — Мальчик невольно облизал губы. — Я могу купить ваши услуги?

«Джаак, ни в коем случае! Он же ребёнок…»

Знаю. Но он нуждается в помощи, иначе не пришёл бы сюда. Видишь, как он оделся?

«Уж получше, чем ты! Но договор подписать всё равно не сможет, а значит…»

Позволь мне с ним хоть поговорить.

— До наступления совершеннолетия? Нет. Мы не имеем права заключать договор с детьми, только с их родителями или опекунами.

— Извините за беспокойство.

Он опустил голову и медленно побрёл по улице в сторону площади.

Ну и как тебе? Нравится смотреть на несчастного ребёнка?

«Джаак, это нечестно!..»

Нечестно совсем другое. Нечестно то, что я сейчас сделаю.

— Но иногда достаточно и предварительной консультации, а её мы имеем право предоставлять по собственному усмотрению, молодой человек. Так что у вас стряслось?

* * *

«Ты мерзавец, Джаак!..»

Конечно, дорогая моя. И ещё какой! Ты не способна представить всю глубину моего коварства.

«Я постараюсь…»

Хватит уже засорять эфир! Пожалей мою бедную голову, если своей не жалко.

— Вы ведь сразу догадались, что всё дело в моих родителях?

— Угу. Иначе ты бы так не расстроился, когда услышал ответ на свой вопрос. А теперь расскажи всё по порядку, хорошо?

Мальчик, обнадёженный неожиданно оказанным вниманием, а ещё больше воодушевлённый переходом на «ты», оживился и сразу стал похож на нормального ребёнка.

— Я постараюсь. Только не знаю, что важно, а что нет.