Узкий коридор

Женское избирательное право стало не единственной инновацией в политических институтах Германии после поражения страны в Первой мировой войне. Конституция, составленная в городе Веймаре после выборов в январе 1919 года, превратила Германию из наследственной монархии в республику с избираемым президентом. Она предоставляла всем равные права перед законом, а также разнообразные индивидуальные права. Теперь можно было свободно выражать свое мнение, собираться и участвовать в политике. Статья 124 гласила:

Все граждане Германии вправе, если это не противоречит уголовному законодательству, учреждать клубы или общества. Это право не допускается ограничивать превентивными мерами. Эти же постановления относятся к религиозным обществам.

Каждый клуб вправе приобретать правоспособность. Никакому клубу не допускается отказывать в ней на основании преследуемых им политических, социально-политических или религиозных целей.

Веймарская эпоха – период не только беспрецедентной социальной мобилизации, но и широких культурных изменений и творческого расцвета. Художественная школа Баухаус, основанная в 1919 году под визионерским руководством Вальтера Гропиуса и Людвига Миса ван дер Роэ, проповедовала новый синтез искусства и дизайна. На основе более ранней группы «Синий всадник» была основана группа художников «Синяя четверка», в которую входили Василий Кандинский и Пауль Клее – оба они преподавали в Баухаусе. Такие современные музыканты, как Арнольд Шенберг и Пауль Хиндемит, революционизировали оркестровую музыку. Фриц Ланг и Роберт Вине развивали экспрессионизм в кинематографе.

Но, как это типично для непокорной динамики Красной королевы, на укрепление общества реагировала элита. Несмотря на то, что на протяжении большей части периода у власти оставалась Социал-демократическая партия, элиты по-прежнему контролировали бюрократию и могли рассчитывать на верность большей части армии. Когда же этой верности недоставало, они обращались за поддержкой к фрайкорам. Элиты подавляли мобилизацию и Совет народных представителей. Такая реакция со стороны элиты углубляла поляризацию в Германии межвоенного периода.

Рост гражданского общества также запустил и другие процессы, имевшие важные конституциональные последствия. Эберт воспользовался армией для подавления более радикальных протестов в конце 1918 и в начале 1919 годов. Но такая стратегия разбудила другие силы, противодействующие ему и Веймарской республике. Наблюдались также институциональные особенности, проявившиеся в последующие годы. С самого начала развитие Веймарской республики ограничивал тот факт, что около половины избранных представителей не верили в ее институты. Примерно пятую часть составляли коммунисты, отдававшие предпочтение революции по российскому образцу и считавшие веймарское демократическое государство «буржуазным» или даже «фашистским». Примерно 30 процентов составляли правые представители, которые, как и вступившие с ними в союз члены традиционных элит, мечтали о возвращении консервативного порядка, существовавшего до 1914 года, и о восстановлении монархии; а некоторые, вроде нацистов, полностью отвергали легитимность республиканских институтов. Наиболее показательны в этом отношении сцены в парламенте после выборов 1930 года, когда нацисты впервые обеспечили себе значительное присутствие. Сто семь нацистов, облаченные в коричневую униформу, сговорились с семьюдесятью семью коммунистами всячески нарушать и срывать процедуры и слушания. Как правые, так и левые кричали, нарушали правила, бесконечно вносили различные поправки, блокируя деятельность собрания. И правые, и левые не уважали институт, в который были избраны.

Отражением широко распространенного неуважения к государственным институтам был тот факт, что не только у нацистов были военизированные формирования. Мы уже видели, какую критическую роль сыграли фрайкоры в борьбе с коммунистами в Мюнхене и в других регионах. От таких фрайкоров лишь небольшой шаг до штурмовых отрядов СА, которые были сформированы в 1920 году как «секция гимнастики и спорта» нацистской партии и которые принимали в свои ряды многочисленных ветеранов «добровольческого корпуса», включая Эрнста Рема, ставшего командиром СА. Свои вооруженные отряды были и у социал-демократов («Рейхсбаннер»), и у коммунистов (Союз красных фронтовиков, или «Ротфронт»). Несмотря на историю сильных государственных институтов Пруссии, Веймарская республика никогда не обладала полной монополией на насилие, что было весьма угрожающим признаком.