Узнай себя

Гоголь ждал нового наития 10 лет, потом ждал настоящего читателя «Переписке» — как Кергегор ждал Регины Ольсен — сочувствующего, который поймет не перевертывая. Но неотвратимого, неизвратимого смысла в «Переписке» не оказывалось. Прежний Гоголь кончился. Новый нуждался в сочувствии — или в том чтобы кто‑то спас текст, дал ему умереть и ожить. И вот не оставалось иначе как умереть самому чтобы ожил текст, умереть от и ради серьезности сказанного в тексте, потому что иначе он становился только словами.

10.12.1990

В сумерках ты смотрел на пустырь, дома–бараки вдали, широкое хозяйство, разбросанное безвыходно по всему горизонту. Россия. Вдруг ты непривычно подумал: и я, глядящий, тоже Россия. И твое здесь теперь глядение и думание, больше нигде в мире его нет. Оно могло здесь тоже не быть, если бы ты не встал и не задумался.

22.12.1990

Слушая лучшую оперу Римского–Корсакова и Островского, ты понимаешь: о чем ты мечтаешь, чего ждешь, бывает и будет только там, в угаданном пространстве музыки и слова, не здесь, где всё заранее провалено, И пусть будет эта растрата, пусть ты видишь сон с открытыми глазами. И Другой тоже это знает, и знает про два пространства, и умеет это без жалости к себе отдать тому. Как странно, что через все невозможности, сомнения и жуткие прозрения все равно побеждает — что? Отрешенное, бескорыстное, терпеливое, готовое вечно ждать.

22.2.1991

Надежнее, полезнее для души снова дребезжание расщепленных половинок, разочарование, тоска, трезвое сознание близящейся смерти. Померещилось тебе что‑то золотое на миг — и хорошо, будь этому рад, но не глупи, строить на тумане не строй, бревна и тес туда не завози, сквозь туман провалится и не подберешь.

Горе надежнее. Свобода надежнее. Потерянность правда, накопление ложь. Ты пишешь это и понимаешь, что другой и тут с тобой, согласен. Ему, как тебе, оступаться и бить бока до синяков. Такая судьба. Так, дерзни сказать, Бог ведет и учит своих, через боль.

22.2.1991

В Зогаре (Каббале) сказано, что при рождении младенца, имеется всегда в виду мужского, к нему приставляется злой подсказчик, а добрый только в возрасте 13 лет. Как у нас это наоборот! Потому что пока ребенок слабосильный, мы его сламываем и заставляем быть «добрым», т. е. вялым и послушным, а ему надо быть свирепым и садистом. По Фрейду настоящее чувство жалости развивается поздно, с взрослой (способной рожать) сексуальностью, т. е. 13–14 лет, а до того правит инстинкт господства вплоть до причинения боли другому. Мы спешим, гоним, торопим. Ребенку надо быть какое‑то время злым и тираном, дайте ему, двухлетнему крошке, а то он увлечется этим повзрослев и тогда уже не перестанет.

В Зогаре грех «вернувшись домой после путешествия не дать своей жене удовольствие». Будет грех, потому что жена одновременно дает человеку невидимого небесного спутника. «Религиозный долг супружеского общения в присутствии Шекины», покровительницы небесной. Изучающие Тору шесть дней в неделю отделены от жен, но чтобы быть полными людьми бисексуальными — «мужчину и женщину сотворил их» — они имеют в это время сопровождение своего небесного спутника (спутницы), а для подкрепления союза на седьмой день в субботу, когда запрет работать, обязаны дать радость своим женам ради того небесного спутника. В пути, в учебе человека сопровождает небесный спутник, и кажется, что он лучше жены, но нет: когда человек дома, то основа дома жена, и теперь уже ради жены, из‑за жены Шекина не покидает дом, разумеется, если муж выполняет свой долг.

22.2.1991

Основа, опора не стены вещи порядок доход, а верность вера доверие, и не столько мужчины, сколько женщины, хранительницы дома, которая и сама дом. Этому не мешает что она маленькая. Не всегда она маленькая, они с мужем просто невидимым образом очень несоразмерны и жена крошка при одном сравнении, в десятки раз меньше мужчины, но все становится наоборот если говорить о вбирании, принятии, хранении, вскармливании; тогда мужчина в сотни и тысячи раз меньше. Зогар: от вечера субботы все остальные дни благословляются. Шекина это сам Бог в его женской ипостаси, дом для евреев или весь еврейский народ как дом. Фрейд называет женские гениталии домом. Frauenzimmer, сначала женская комната, потом просто женщина. Этимолог старательно объясняет, почему такой смысловой переход стал возможен, а не надо: женщина и есть дом.

22.2.1991, 24.2.1991

Огонь. Ты горишь все равно, дымно или светло, выбор у тебя только этот, выбора между гореть и не гореть нет. Ничего не улаживай, не оправдывайся. Ты говоришь, стар, устал. А огню какое дело?

Как умирающий уходит, так стареющий: он с грустью видит, что в нем его, каким он себя знает, уже нет, тело от него отнимается, как грабители снимают одежду.

24.2.1991, 17.3.1991

Все писания человечества это письма к Тому, кто шел рядом и куда‑то делся, как его теперь вернуть. Все мы, люди, покинуты Кем‑то, кто был, дышал, смотрел рядом с нами, теплый, странный. Где он? умер? ушел? Невидимое, забытое присутствие Кого‑то, без кого мы сироты.

24.2.1991