Узнать по глазам. Истории о том, что под каждой маской бьется доброе и отзывчивое сердце

Все сказки с самого детства говорили нам о таких чудесах, но самое главное состоит, пожалуй, в том, что эти чудеса могут происходить и в обычной жизни, надо лишь очень и очень в них верить. Верить так, чтобы даже мысленно не допускать саму возможность неудачи. Особенно это относится как раз к таким безвыходным ситуациям, когда никакой альтернативы просто-напросто не существует, и остается лишь верить — верить с такой силой и страстью, чтобы эта сила сама нашла воплощение в реальности. И когда приходит назначенный срок и такой человек оказывается перед непробиваемой каменной стеной обстоятельств или же на распутье дорог, каждая из которых ведет в пропасть, — лишь опираясь на непоколебимую веру в своем сердце, он может почувствовать, как раздвигаются очертания знакомой реальности — вопреки в сем у.

Пока я работал над этой книгой, мне приходилось сравнивать судьбы различных людей, их поведение в тех или иных ситуациях — как в настоящем, так и в относительно недалеком прошлом. И в этой связи я все чаще стал обращать внимание на странную особенность дня сегодняшнего: в последнее время практически все сферы общественной жизни захлестнула, можно сказать, повальная ментальная эпидемия. Ее симптоматика проста, но лично мне представляется крайне опасной: она вызывает гнетущее настроение всеобщей относительности, сопровождающееся активным размыванием понятий добра и зла.

Подцепивший эту нравственную инфекцию человек перестает понимать, что на самом деле хорошо, а что плохо, твердя в свое оправдание набившую оскомину мантру «все относительно». И вот, в отсутствие четких ориентиров и целей, люди блуждают в беспросветных дебрях сомнений, расходуют свои силы и время не на реальные дела, а на бесконечное нагромождение кучи софизмов, по уши увязая в болоте пустопорожних споров. Им кажется, что они живут яркой полноценной жизнью, не осознавая, что на самом деле это всего лишь ее бледная имитация.

Однако вакцина от этой заразы есть, и мне она видится в еще одном уникальном, присущем нашему национальному восприятию мира свойстве, которое можно назвать одной из граней «загадочной русской души», и что по сей день так и не поддается расшифровке западных аналитиков.

Об этом свойстве многие слышали, но мало кто действительно имеет представление, — это совесть. Совесть, если говорить предельно просто, есть некий внутренний камертон, который позволяет человеку почувствовать, все ли благополучно в его душе. Это сопоставление двух нот, одной — идеальной, изначально звучащей в высших планах нашей личности, гармоничной вибрации сверхсознания или, если угодно, Бога, а второй — соответствующей нынешнему, постоянно колеблющемуся состоянию. И чем большее между ними возникает расхождение, тем болезненнее его воспринимает наше подсознание, побуждая нас сделать все возможное, чтобы вновь вернуться к идеальному, гармоничному созвучию.

Поэтому героями нашего времени я, ни минуты не сомневаясь, считаю тех, кто беззаветно влюблен в свое дело и самоотверженно предан ему, кто, получая сущие копейки за нелегкий, а порой и неблагодарный труд, продолжает следовать своему призванию и велению сердца. Тех, кто просто живет по совести, изо дня в день выполняя свою работу, которую порой иначе как подвигом и не назовешь; для которых забытые многими нравственные принципы и понятия все еще безусловны, а не относительны. Эта книга как раз о таких людях, о врачах и волонтерах.

Идею книги, как это часто бывает, подсказала сама жизнь: судьба свела меня с миром медицины. С миром, в котором существуют своя система координат, собственная внутренняя логика, представления о жизни и смерти, добре и зле. Я словно открыл для себя неизвестную планету на привычной орбите родной Земли. Жители этой планеты казались во многом похожими на обычных людей, которых каждый день встречаешь на улицах, но при этом они порой столь же разительно и отличались от всех остальных.

Я прислушивался и присматривался к этому незнакомому миру, притягивающему своими сакральными тайнами, но иногда, признаюсь, и откровенно пугающему. Все, что от меня тогда требовалось, это лишь «молчать и слушать», как писал Михаил Булгаков в «Собачьем сердце». Ну разве что еще иногда и записывать. Я просто начал подходить к врачам с диктофоном, задавать вопросы и слушать их рассказы. Так что роль автора здесь фактически сведена к минимуму — я всего лишь собрал некий пазл. Говоря иначе, языком медицинских терминов, моя задача — провести обследование и составить анамнез (от греческого anamnsis — воспоминание).