Узник

Казалось, что рассвет так и не наступил, решив поменяться местами с сумерками. Утро было зябким, моросил мелкий дождь, ударяясь о лобовое стекло машины, и над трассой повисла легкая дымка призрачного тумана. Наблюдая за стекающими по боковому стеклу каплями дождя и чувствуя мелкую вибрацию на коленях, издаваемую Маффином, я начала постепенно погружаться в дрему. Ричард заметил это и хотел остановиться, чтобы я перелезла на заднее сиденье и смогла нормально поспать, но я отказалась — мне не хотелось останавливаться ни на минуту.

Я сняла парку и кроссовки, оставшись в толстовке и теплых носках. Теперь, чувствуя себя более свободно, я немного опустила сиденье и позволила себе вздремнуть, всё еще отходя от ударов беспокойной ночи.

Я проснулась в девять утра, когда мы остановились на новенькой бензозаправке, чтобы заполнить бак, и я решила воспользоваться этим, чтобы сходить в туалет.

Умывшись холодной водой и вытершись бумажным полотенцем, я посмотрела в зеркало. В холодном, мерцающем свете неоновых ламп я неожиданно для себя уловила в своем отражении первые признаки взросления. Со дня смерти моей опекунши со мной произошло многое из того, от чего при своей жизни меня ограждала эта женщина. Странно, но сейчас, зная о том, что она не мертва и находится в руках у Переяроков, я впервые с неподдельной теплотой начала думать о её существовании, которое сейчас находилось под большим вопросом. Ричард не ощущал её жизненную силу, объясняя это тем, что её могли спрятать при помощи заклинания сокрытия, и я охотно верила в эту версию — наверное потому, что мне не хотелось в очередной раз хоронить эту женщину. Так как Ричард её не чувствовал, он не в силах был помочь ей как хранитель рода, и я могла лишь отгонять мысли о том, что, возможно, она также как и я когда-то, находится сейчас в каком-нибудь темном подвале в соседстве с крысами.

Вернувшись в машину, я еще около пятнадцати минут ожидала возвращения Ричарда. Он пришел с большим бумажным пакетом, в котором было несколько наборов гамбургеров и два литра сока.

— Это последняя остановка, на которой можно купить еду, — поставив пакет мне на колени, пояснил Ричард. — Дальше мы будем отклоняться вглубь леса.

Пересадив кота на заднее сиденье — выходя по нужде, он здорово намочил свои лапы на мокром асфальте — мы потратили двадцать минут на завтрак, после чего снова отправились в путь.

Маршрут был живописным — сплошной холмистый лес, обступающий шоссе со всех сторон.

Погода со временем не менялась — мелкий моросящий дождь заставлял размеренно работать дворники нашей машинки, а перебегающие дорогу мелкие животные, вроде зайцев и ежей, делали нашу поездку походящей на поход в тайну.

— Что будет, когда мы доберемся до места назначения? Мне придется всю жизнь прожить изолированной от общества? Лучше умереть раньше, чем выпасть из нормальной жизни.

— Нет, всё будет немного иначе. Обсудим это позже, — почему-то решил опустить столь важную тему Ричард.

В течение всего пути мы остановились еще один раз, чтобы размять кости и сходить по нужде в кусты. Когда начало смеркаться, мы свернули на неприметную лесную дорогу без асфальтированного покрытия, которая была усыпана прошлогодними листьями и ветками деревьев. Каждая неровность этой лесной дороги заставляла игрушечного щенка, прикрепленного на автомобильную панель, дёргать болтающейся головкой, вынуждая его безмолвно соглашаться с выбранным Ричардом маршрутом.

Мы ехали около часа, пока не свернули на еще более узкую, совершенно заросшую дорогу, которую впору было бы назвать тропинкой. Эта дорога была давно заброшенной, отчего ветви подступивших к ней деревьев здорово царапали машину со всех сторон.

Мне вдруг стало откровенно жутко ехать ночью по извилистой и неровной тропе, наслаждаясь чудовищным скрежетом ветвей по обшивке новой машины, отчего я сжала голову в плечи. Спустя некоторое время Маффин не выдержал скрежета и, забравшись мне на колени, стал громко мяукать. В этот момент Ричард словил радиоволну с тихой мелодией и только через полчаса мы оказались на маленькой полянке, напротив двухэтажного дома из крупного, круглого бруса.

Ричард отправился включать свет в доме, пока я осталась ожидать его в машине. Уже была глубокая ночь, однако благодаря свету автомобильных фар я смогла хорошо рассмотреть фасад дома. Он был двухэтажный, с большими окнами в виде деревянных стеклопакетов, а напротив входа распласталась большая деревянная терраса.

Только когда за окнами включился свет, и на поляне зажглось три фонаря, я, наконец, смогла оценить всё величие этого строения.

— Ты хочешь сказать, что организовал постройку этого дома, не покидая нашего города? — спросила я после того, как машина была загнана в гараж, и мы оказались в прихожей.