Узник

Так и продолжалось два месяца. Тренировки на развитие силы и выносливости я делал со всеми, а боевую технику с Хачноком. Все стальные смотрели на меня со злобой, но предпринимать что-либо не хотели или не могли. Почему, не знаю. К концу второго месяца я начал сдавать, и причина была проста — недостаток пищи. Нет, даже если принимать во внимание то, что ребенок растет и интенсивно тренируется, кормили хорошо — ведь никому не нужны гладиаторы-дохляки. Но мне-то надо больше в силу физиологических причин! И это хорошо, что хоть исчезло обжорство, проявившееся, когда я только появился в этом мире. Сейчас у меня были потребности, присущие демонам в период их взросления и роста. Я попытался однажды попросить еще порцию, но был послан слугой, раздающим еду. Поэтому сейчас я сражался значительно хуже.

— Что с тобой происходит? — недобро посмотрел на меня учитель.

Я так понимаю, что вначале он подумал, будто я притворяюсь, но сейчас понял, что это не так.

— Я не наедаюсь, поэтому и ослаб, наверное.

Утверждение я не хотел, чтобы не вызвать дополнительных вопросов. Он подозрительно смотрел на меня секунд десять, затем сообщил, что тренировка закончена. Вернувшись домой, он приказал выдать мне еду, а видя, что я умял огромную порцию, распорядился, чтобы мне выдавали двойную. Понятно, что такое дело не осталось незамеченным другими детьми, и злоба превратилась в ненависть. А я все поражался людям. Они наедались — это было видно по тому, что иногда не съедали полностью свою порцию, но почему-то, когда мне дали добавку, это превратило меня в их врага.

Уже год я живу здесь и тренируюсь. Я стал сильнее, быстрее, более ловким, мое мастерство ощутимо повысилось, но я так и не придумал способа, чтобы совершить побег. Не видел я такой возможности. И понимание того, что единственное место, где можно это сделать, будет турнир, тренировался с еще большим усердием. Периодически наши уединенные тренировки посещал хозяин, оставаясь довольным увиденным. Несколько раз нас пытались выследить, но Хачнок пресек это. После первого раза он стал постоянно менять место, а в здешних горах и предгорьях таких мест было много.

Однажды мы поехали в другой город. Хозяин, Анхен Чохнан, три его охранника, включая моего учителя, и я. Оказывается, направлялись мы на турнир, который будет проходить в главном городе нашего племени. Ехать до него всего день, поэтому выехали мы с утра пораньше. И удивительное дело: я не бежал рядом, а ехал на лошади. Анхен же передвигался с комфортом в крытой карете. Днем остановились в тени большого дерева с раскидистой кроной. Я сбегал за водой к протекающему неподалеку ручью, наносил сухих веток и ушел по нужде.

— Помни об этом, — Хачнок показал в руке управляющий моим ошейником амулет.

«Помню, помню, — отворачиваясь, чтобы не выдать истинных моих чувств и желаний, подумал я. — Только дай повод, я все припомню!». Отошел я подальше и присел за валуном. Вдруг впервые в этом мире у меня полыхнуло чувство опасности, и я, не поднимаясь и не надевая штаны, откатился в сторону. В то место, где я только что находился, ударила стрела. Я еще раз откатился в сторону и еще. Но тут меня накрыло какой-то тяжестью, и я потерял сознание.

Глава 6

Южная Америка, территория племени Чилиры.

Владелец одной из лучших гладиаторских школ, Гóчи Чéнлан, размышлял о предстоящем турнире. Он выставлял там троих бойцов, у одного из которых были весьма велики шансы стать чемпионом. Сам он был прекрасно осведомлен обо всех претендентах и их возможностях, кроме одного. Информация эта выливалась ему в копеечку, но она того стоила. Владелец школы, зная уровень бойцов, с большой долей вероятности предполагал, кто победит, и соответственно, когда можно рискнуть на ставках, а когда ничего не делать. В итоге он все равно оказывался в хорошем выигрыше. А чуть больше трех лет назад он заметил одну деталь: дети, из-за которых он торговался с Анхéном Чóхнаном, в дальнейшем становились сильными гладиаторами. Нынешний его, как он считал, будущий чемпион был из той же когорты, и представлял чуть ли не первый их «спор». Он с огорчением вынужден был констатировать факт, что друг и охранник его конкурента не только великолепный боец, но еще и в людях разбирается лучше всех его воинов, вместе взятых.