Узник

Проезжая место напротив стоянки на верхней дороге, Хáчнок всматривался в склоны, стараясь хоть что-то заметить, но напрасно. Ни он, ни Чойк не были следопытами. Совсем. Отчетливый след на земле они бы нашли, но определить, когда его оставили, что за человек это был, мужчина или женщина, было им не под силу. Естественно, что и на камнях они ничего не заметили. Воины, предоставленные Ичинхóком, как и должно быть, никуда не лезли и не предпринимали никаких самостоятельных действий в их поисках. В районе места встречи они тоже обыскали все, но также безрезультатно. Маг еще раз попытался определить направление, и тоже тщетно. Поэтому учитель Раэша решил ехать на юг с максимальной скоростью, периодически пытаясь найти его. И только вечером Чойк сумел указать направление. Переночевав в ближайшей рыбацкой деревне, они с самого утра направились дальше.

Теперь маг чаще сверялся с направлением, сказав, что чувство становится все сильнее, а значит, беглец остановился. Вскоре они обнаружили пропажу, но зрелище заставило вздрогнуть всех четверых: на земле в обнимку лежали саблезубый карс и парень. Последний был весь в крови, сейчас не понять — своей или хищника, или их обоих. Его правая рука была засунута глубоко в пасть, а левая обнимала за шею. Ступор взрослых мужчин длился всего пару мгновений — ровно до того момента, как они заметили чуть приподнявшуюся грудь парня. К нему бросились все четверо, даже армейцы, которые не должны вмешиваться в дела людей без их просьбы.

— Что это? — удивленно спросил один из них, разжимая пасть карса, чтобы Хáчнок вытащил руку.

А учитель Раэша и сам смотрел на глаза хищника — точнее, на то место, где они должны находиться. Характерные следы от «кисти демона», как он про себя начал называть этот удар парня, говорили, что тот просто вырвал их. Именно такой удар пришелся на одного из рабов-гладиаторов во время общей проверки новичков. Когда они освободили мальчика, то поняли, что у карса сломана шея. Пока они занимались этим, Чойк уже расстелил циновку и приготовил лечебные зелья и мази. Но первым делом он, используя все свои магические возможности, наложил на него целительские заклинания. Они были слабыми, всего первого уровня, по классификации Ацтекской Империи, но даже они должны помочь организму залечить раны. Однако он заметил еще одну странную, но немаловажную деталь: у Раэша раны уже и сами успели затянуться, так что крови он потерял не так много, как могло показаться. Наверное, именно это свойство его организма и позволило ему сохранить жизнь. После магии они вместе с Хáчноком влили ему в рот восстанавливающее зелье и принялись отмывать тело от крови.

— Возьми, — один из армейцев протянул ему походную флягу с водой. — Ваших запасов не хватит.

Поблагодарив, они окончательно его отмыли, и Чойк начал смазывать раны мазью. И зелье, и мазь делали жрецы, их цена была очень высока, но и эффективность не ниже. Они специально создавались для гладиаторов, получивших во время боя сильные раны. Вот и маг, смазывая парня, периодически бормотал: «Как чувствовал, что пригодится».

— Никогда не думал, что можно в одиночку победить саблезубого карса, — произнес все тот же армеец. — Но, если и можно это сделать, то только так.

И все посмотрели на хищника с переломанной шеей и вырванными глазами. До Сутачлана доехали довольно быстро, хотя и старались не спешить. Правда, случилось это уже под вечер. Парень так и не приходил в себя, не издал ни одного звука, и только равномерное дыхание говорило о его стабильном состоянии. Когда приехали в город и распрощались со своим сопровождением, Чойк заметил:

— Надо его отвезти к жрецам, иначе он еще долго не придет в себя. В зиккурате они это сделают за минуту.

И тут, словно опровергая эти слова, парень застонал.

Глава 7

Южная Америка, территория племени Чилиры, город Сутачлан.

Осознал я себя внезапно — словно открылась некая завеса, но пошевелиться не смог. Вначале запаниковал, но вспомнив наставления отца, заставил себя успокоиться. Постепенно пришло понимание, что я не пришел в себя, а находился непонятно где. Ведь будь это так, то я бы слышал хоть что-то. Пусть не мог пошевелиться, пусть не мог открыть глаза, пусть не мелькали тени в них, но слух должен присутствовать, даже хотя бы в качестве обыкновенного шума. Но сейчас ничего такого не было, вообще. Мое состояние чем-то напоминало период, когда я находился в Капсуле Вечности в период между тем, как меня бросили в портал и когда попал в этот мир. Мне стало интересно, куда же это я умудрился попасть, но подумать над этим не успел. Чувство, что должно случиться нечто ужасное, если я вскоре не проснусь, заставило меня напрячь все силы, чтобы ощутить свое тело.