Узник

Южная Америка, территория племени Чилиры, город Танчхан, дом Чонхана.

Атáли подъезжала к городу, раздумывая о том, что она будет делать с этим рабом. Девушка сама не понимала себя, да особо и не задумывалась ни над своими желаниями, ни над поведением. Она чувствовала, а однажды и наблюдала, некую его независимость, несмотря на свое положение. Именно это и бесило ее, вызывая желание сломать раба, наказать его, чтобы он просил у нее прощения. Мысли ее все чаще и чаще возвращались к нему, напоминая эпизод, когда он смотрел на нее, как на…

Она не понимала, что именно эта его независимость одновременно с ее желанием его сломить и привлекала к нему, вызывая совсем другое желание. И все чаще во время интима с рабами у нее перед глазами появлялся образ гладиатора, глядящего на нее, как на… пустое место. Она несколько раз за последние полгода ездила в Танчхан, хотя ранее вообще его не посещала, стараясь жить в столице. Но всякий раз этот раб уходил с Хáчноком на суточные тренировки, возвращаясь после ее отъезда.

А когда она узнала, что он сдружился и спит с ушастой, то избила своих интимных рабов так, что пришлось их продать и приобрести новых. Новые оказались более умелыми, но все равно вымыть образ Раэша оказались не в состоянии. И сейчас наравне с желанием его сломать появилось новое — убить ушастую. Причем, в последнее время второе желание намного превысило первое, поскольку они продолжали все время находиться вместе.

Немного ранее она заподозрила, а после последнего посещения дома в Танчхане и убедилась, что их обоих Хáчнок специально уводит тренироваться за пределы города, причем всегда на два или три дня. Поэтому сегодняшний свой приезд она не афишировала, хотя задумала его еще декаду назад. Выезжая утром на своей карете, словно на обыкновенную загородную прогулку, она приказала быстро ехать сюда, поэтому ее охране не оставалось ничего другого, как двинутся за ней. Она специально не стала брать с собой рабов, чтобы не вызвать лишние подозрения.

Въехав во двор, девушка, даже не заходя в дом, быстро направилась в рабскую, где жили гладиаторы. Войдя внутрь, она увидела картину, вызвавшую у нее гнев. Эта ушастая малолетка обнимала за шею Раэша — как она считала в своих мыслях, ее личного раба, что-то говоря ему на ухо. Желание ее убить возросло до невероятной силы, и она выкрикнула:

— Это чем вы тут занимаетесь?

Почему-то мысль, что они могут заниматься интимом, первой пришла ей в голову. Она никак не хотела понимать, что они еще совсем дети, несмотря на достаточно развитые фигуры и сильные мышцы. Особенно это касалось Раэша, один взгляд на которого вызывал у нее внизу живота жар. Она знала, что ему еще нет тринадцати — по крайне мере, это утверждали и отец, и его друг, но выглядел он чуть ли не на все пятнадцать.

Они оба отреагировали на ее слова одинаково: слитным и плавно-грациозным движением поднялись на ноги, встав у стенки. Причем парень вышел немного вперед, прикрывая свою подругу. «Подругу? Любовницу?» — мелькали у Атáли в голове такие мысли, так как подумать о чем-то другом она была не в состоянии.

— Взять ее, — шипением змеи приказала она своим охранникам.

Они оба направились к стоящим гладиаторам. Краем глаза девушка заметила ухмылки на лицах. Хотя на улице уже вечерело, но видимость была еще достаточной, чтобы все разглядеть. Резко повернув голову, она удовлетворенно заметила, как у насмешников изменились лица, а головы втянулись в плечи. Повернувшись к парочке, она увидела, что Раэш уже полностью закрыл собой эльфийку, спокойно наблюдая за подходящим воином, который протянул руку, чтобы отодвинуть его в сторону.

А дальше произошло непредвиденное. Наклонив голову так, что рука охранника прошла над ним, он выпрямился, а его рука ударила прямо в лицо напавшего. Раздавший крик совпал с рыком, раздавшимся позади нее:

— Стоять!

Хáчнок понял, что опоздал совсем чуть-чуть. Заметил, как телохранитель Атáли протянул руку, чтобы отодвинуть в сторону Раэша, но сказать ничего не успел. А причина была в том, что он почувствовал, как со стороны юных гладиаторов пришло чувство опасности. И, как и прежде, напоминало приготовившегося к атаке хищника. И в то же самое время видел беспечность охранников, словно те не чувствовали ничего. Именно эта мысль и заставила его промедлить, а в следующий момент он снова увидел «кисть демона», вонзившуюся в глаза воина. Он словно наяву увидел острейшие когти, вылезающие из пальцев своего ученика и вонзающиеся в лицо. Понял, что большой палец, находящийся сейчас на подбородке, на самом деле должен был вонзиться в него снизу, но сейчас Раэшу просто не хватило размера ладони. «Эта дура все же достала его», — мелькнула у него мысль, а в следующий миг он крикнул:

— Стоять!