Узник вечной свободы

   Отмывшись от слизи под водопадом, я сел на краю прoпасти. Вмешательство в чужие семейные отношения не вписывалось в мое жизненное кредо. Я мечтал, чтобы Регина узнала правду без моего содействия.

   Перевалило за полночь. Огненные цветки папоротников раскрылись широкими плошками, приглашая танцующих над ними малюток – фей отведать сладкого нектара. Вдалеке, за полосой стелющихся можжевельников, хрустели сухими корешками крошечные гномы – лесовики.

   Голод понемногу начал пробирать и меня. Крик Пятака возвестил об успешной охоте. Высокий статус позволял мне разделить трапезу с нижестоящим вампиром, и я воспользовался преимуществом.

***

На дневку нагрузившаяся кровью стая устроилась в леcной норе. Спали мы почти что в куче. Я лежал на спине, подсунув под голову свернутый камзол Лаврентия. В крaсочных снах мелькали волнительные женские образы. Музы различных периодов моегo бытия собрались вместе. Они дарили мне воздушные поцелуи, меткие выстрелы резвых глаз и маңовения веера в тонких быстрых пальцах. Я подумал, что волшебство найденного на пепелище оберега исполнило сокровенную мечту. Иначе я не смог объяснить тот факт, что на меня свалилась девушка.

   Да, да! Настоящая человеческая девушка ссыпалась на меня вместе с провалившимся под ее ногами земляным потолком норы. Спросонок не поняв, что произошло, я дернулся и вскрикнул от страха. (Хорошо, что у меня не вошло в привычку кусать всех, кто потревожит мой сон). Гостья испугалась намного сильнее, чем я. Разглядев в рыжеватом мраке мои клыки, она завизжала во весь голос.

   Я выскользнул из-под оцепеневшей девушки и встал на четвереньки, обнюхивая ее. Другие вампиры скалились и рычали, подогревая ее животный ужас, но близко не подходили. Все терпеливо ждали слова атамана.

   – Хорош подарочек, – Демьян присел на корточки рядом со мной. - Царская закуска на посошок праздника.

   – Гурманский десерт. По-другому не скажешь, – созвучно ответил я, усердно водя носом. - Жаль только, она ведьма. Ядом из ведьминой травы насквозь пропитана. Отсюда чую.

   Моя необычная версия удержала смертельно бледную девушку от потери сознания. Она-то знала, что не занимается колдовством. Держа в руках увядший папоротниковый цветок, oна стояла на коленях и водила шустрыми глазами по сторонам.

   Вампиры не почуяли ведьминой травы, нo, к счастью, они мне доверяли. Мое обоняние считалось лучшим, особенно на тот момент, ведь в мой нос благодаря заслону в виде незваной гости, попало меньшее количество пыли.

   Я схватил девушку за руку и щелкнул зубами перед ее веснушчатым носом. Гостья повалилась без чувств.

   – Бери ведьму себе, Тишка, – Демьян порадовал меня небывалой щедростью. – Ты долго скучал по девичьей крови. Вот и приспело тебе угощенье. Дня через три очистится девка от мерзкой отравы.

   Я поднял девушку на руки и отнес ее по подземным ходам в горную пещеру. Демьян шел за мной.

   Со стен кладовки свисали тяжелые цепи, предназначенные для пленников. Я уложил девушку на солому, замкнул пальцами стальной обруч от крайней цепи на ее запястье. Демьян стоял у выхода и следил за мoими действиями. Я лизнул шею подаренной жертвы – оставил на ней метку из слюны, запрещавшую другому вампиру ее кусать, и подошел к вожаку.

   – Корми ее время от времени, - наставнически прищурился Демьян, - и носи ей воду из ручья. Не то потеряет вкус. От дозора я тебя избавлю на три ночи.

***

Поздним вечером, когда вампиры покинули нору, я принес девушке кусок обжаренной на костре кабанины и заваренный в медном котелке чай из листьев малины. Увидев меня, пленница вздрогнула и прижалась к стене.

   – Доброй ночи, – я опустился на корточки, поставил котелок на пол, а мясо протянул девушке. – Не бойся, я людей не ем. Будем знакомы? Как тебя зовут?

   – Настасья, – пленница сжала цветок папоротника в ладони, как талисман.

   – Тихон, – я добродушно улыбнулся.

   – Зачем ты обманул других упырей и посадил меня на цепь как собаку? - Настя спрятала в рукав высохший цветок. – Хочешь обратить в свое подобие?

   – Нет, Настенька. Я никому не пожелаю своей участи. Я хочу тебя спасти, но сделать это могу не раньше, чем на третью ночь.

   – Почему?

   – Мoи соплеменники верят, что к тому сроку яд выведется из твоей крови, и я смогу тебя съесть.

   – Чудной ты, Тихон, - застенчиво усмехнулась девушка. - Прочий упырь сожрал бы меня и не поперхнулся. Странный ты. Но я тебе верю. Верю – и все. Душа к тебе тянется.

   – Возьми, покушай, - я настойчиво предложил ей кабанину. - Набирайся сил для бегства из ущелья.

   Настя откусила жесткого мяса и принялась напряженно жевать.

   – Удивляюсь твоей смелости. Как хватило духа забрести в наши угодья?

   – За счастьем погонишься – в пущих дебрях заплутаешь, – Настя печально улыбнулась. – Я страшненькая… и несчастливая. Не сосватал меня красивый богатый женишок. Сосед – старый пьяница один со мной хотел венчаться, да батенька не разрешил. Я в лес за папоротниковым цветом пошла. Народ талдычит, будто он счастье приносит.