Узники Алексеевского равелина. Из истории знаменитого каземата

Наш рассказ о жизни в равелине в 1882–1884 годах был бы неполным, если бы мы не упомянули об одном совершенно исключительном событии.

В «Книге для записывания смен поста караула Алексеевского равелина» под 29 августа 1882 года читается любопытная запись.

Из Алексеевского равелина убыла личность:

А под 30 августа в той же книге находим новую запись.

Прибыла в равелин личность:

Одна личность, убывшая в ночь на 29 августа и прибывшая через сутки, – Михаил Николаевич Тригони. Его перевели из равелина в Трубецкой бастион, чтобы дать свидание с матерью. Это свидание было исключительным событием в жизни равелина, оно было единственным за долгий период, с 1864 года. Мать Тригони, вдова генерал-майора, дочь адмирала Станюковича, добилась этого благодаря своим связям при дворе, помимо департамента полиции. Через генерал-адъютанта Рихтера она передала Александру III следующее письмо: «Ваше Императорское Величество, самодержавный и всемилостивейший государь. Для высокоторжественного дня тезоименитства Вашего Величества дозвольте мне видеться с сыном… Этот день миллионы народов празднуют, позвольте и мне надеяться. Государь, я женщина в летах, приехала из Крыма, имея надежду на милосердие и милость царя и отца несчастных, умоляю Вас, услышьте мою просьбу. Имею счастие быть с чувствами глубочайшего благоговения, душевно преданная Вашему Императорскому Величеству верноподданная, вдова генерал-майора Ольга Тригони».

Александр III «услышал просьбу» и положил резолюцию:

«Можно, но при свидетелях». Об этом экстраординарном разрешении довел до сведения коменданта крепости собственноручным письмом сам товарищ министра внутренних дел П.В. Оржевский. Письмо было передано в руки коменданта секретарем департамента С.Э. Зволянским. «Лично и совершенно секретно», писал 29 августа генерал П.В. Оржевский милостивому государю Ивану Степановичу: «Государю Императору благоугодно было разрешить вдове генерал-майора Ольге Тригони иметь завтра, 30 августа, свидание с содержащимся во вверенной Вашему Высокопревосходительству крепости ссыльнокаторжным государственным преступником Михаилом Тригони, но с непременным условием, чтобы означенное свидание происходило при свидетелях. Сообщая о таковой высочайшей воле на зависящее исполнение Вашего Высокопревосходительства, считаю необходимым присовокупить, что важность содеянных Михаилом Тригони преступлений и исключительность оказанной матери его монаршей милости обусловливают принятие особых мер к тому, чтобы свидание это осталось тайной для всех прочих содержащихся в крепости ссыльнокаторжных. В сих видах я имею честь покорнейше просить Ваше Высокопревосходительство, не изволите ли признать возможным приказать капитану Соколову лично доставить Тригони в избранное Вами для свидания место и затем, до возвращения названного преступника в его камеру, безотлучно при нем находиться, наблюдая самым тщательным образом за всеми его словами и движениями.

Независимо от сего, согласно выраженному г. министром внутренних дел мнению, я имею честь уведомить Ваше Высокопревосходительство, что, во внимание к совершенной исключительности настоящего случая, личное присутствие Ваше при свидании Ольги Тригони с сыном представляется весьма желательным».