Узор праны

Алекс Вектор Узор праны

Глава 1

В незапамятные времена, когда Земля еще была колыбелью человечества, небеса почернели, океаны вскипели, и сама твердь земная разверзлась. Мудрейшие из людей, предвидя гибель родного мира, воздвигли величественную Станцию — исполинскую мандалу-полусферу, парящую среди звезд.

Шестнадцать уровней Станции, подобно ступеням космической пирамиды, вознеслись к вершине купола. Двенадцать секторов, словно лепестки гигантского лотоса, раскинулись под искусственными небесами. Каждый сектор, разделенный на три дистрикта — внешний, внутренний и центральный — стал новым домом для выживших. Здесь, в этом рукотворном чуде инженерной мысли, возродилась цивилизация.

Но даже в этой крепости среди звезд не было покоя. Грянул Великий Катаклизм, сотрясший основы Станции до самого ее ядра. Миллионы погибли в одночасье, бесценные знания были утрачены в пучине хаоса. Из глубин реальности явились Разрывы — бреши в ткани мироздания, источающие тьму и безумие.

И тогда, словно ответ на молитвы выживших, пробудилась древняя сила — прана, энергия жизни и творения. Те, кто научился управлять праной, стали маяками надежды в океане отчаяния. Пранапрактики — маги и воины, целители и созидатели — встали на защиту остатков человечества.

Из их числа выделились сильнейшие — Совет Брахманов, мудрецы и правители, хранители хрупкого равновесия на Станции. Под их руководством началось долгое восхождение из бездны к свету.

Ныне, в год 10232 от Великого Катаклизма, Станция — это величественный город-государство, где высокие технологии соседствуют с древними традициями. Здесь каждый знает свое место: от неприкасаемых в сумраке нижних уровней до брахманов в сияющих шпилях.

Но даже спустя тысячелетия опасность не отступила. Разрывы, эти раны в ткани реальности, продолжают угрожать самому существованию этого хрупкого мира. И пока они не будут запечатаны навеки, судьба Станции и ее обитателей висит на волоске между бытием и небытием.

Тьма рассеивалась медленно, неохотно, словно густой туман, цепляющийся за каждую щель моего сознания. Сквозь плотную пелену небытия пробивались первые ощущения: пронизывающий холод, липкая влага, острый запах ржавчины и гниющих отходов. Мои веки дрогнули, с трудом приоткрываясь, будто свинцовые. Мутный взгляд уперся в серую бетонную стену, испещренную паутиной трещин и потеками неизвестного происхождения. Капли конденсата медленно стекали по шершавой поверхности, отражая тусклые блики далекого света.

Попытка пошевелиться отозвалась тупой болью во всем теле, словно каждая мышца была натянута до предела. Руки и ноги будто налились свинцом, каждое движение давалось с огромным трудом, вызывая глухой стон. Медленно, превозмогая слабость, я приподнялся на локтях, оглядывая окружающее пространство сквозь пелену, застилавшую глаза.