Узор судьбы

Свернув с оживленных центральных улиц, мы некоторое время ехали вглубь частного сектора. Удивительно живописное место: странно, что я раньше не подозревал о его существовании. Небольшие участки перед красивыми домами были усажены цветами и прочими растениями и оформлены радующими глаз, с любовью созданными украшениями, из которых запомнились увитая виноградом беседка, удивительная тропинка желтого песка, обрамленная тщательно подобранными камнями, и сад с несколькими террасами.

Проехав пару кварталов, машина остановились возле нужного дома. Нажав кнопку звонка у калитки, ждал некоторое время, а затем она открылась, и я встретился взглядом с приходившим ко мне недавно человеком.

– Я тебя предупреждал, – совершенно спокойно сказал он. Глаза его были пусты и безжизненны.

Как бы меня не убили раньше времени…

– Вот, он ваш, – протянул ему билет, – взамен прошу меня выслушать – у меня есть то, что вам нужно.

Протянув руку, он взял билет и, мельком на него взглянув, сказал:

– А я ведь проверил твои слова – билет и впрямь выигрышный. Не жалко расставаться с такими деньгами?

– Думаю, вы мне его вернете после того, что я вам расскажу.

Он с сомнением хмыкнул, но тем не менее посторонился:

– Проходи.

Не став приглашать в дом, провел меня дальше, в маленький садик за ним. Указал рукой на скамейку под раскидистыми кронами, а сам расположился напротив на толстом деревянном чурбаке, который, видимо, часто использовался в качестве стула.

– Я тебя слушаю, – сказал он, когда мы оба устроились.

– У вас есть что-нибудь острое? – поинтересовался я.

– Подойдет? – спросил он, протягивая мне нож.

Я и не заметил, откуда тот взялся у него в руке. Вроде только что не было…

Тем не менее, поблагодарив, взял нож и, воткнув его в свое предплечье где-то на сантиметр, сделал короткий разрез. Я боялся, что будет больнее, но лезвие ножа оказалось бритвенно-острым, и плоть будто сама собой уступила стали. Из раны обильно потекла кровь, но я, не обращая на это внимания, достал приготовленную бутылочку, зубами вытащил из нее пробку и сделал глоток зелья жизни.

В месте раны привычно зазудело, под кожей засуетились тысячи маленьких мурашей, занимаясь там своими целительными делами, а рана начала прямо на глазах смыкать края, уменьшаясь в размерах. Вот от разреза осталась только лишь маленькая ранка, затем крохотный рубчик, а вскоре бесследно исчез и он. И лишь подтек запекшейся крови на руке напоминал о том, что совсем недавно тут была рана.

– Вот о чем я хотел поговорить, – сообщил, когда все закончилось, хозяину дома, с бесстрастным лицом наблюдавшему за этим.

– Интересный фокус, – сказал он. – И ты так можешь все себе вылечить?

Согласно кивнул в ответ, собираясь уточнить, что не только себе, но и хоть кому… но не успел. Резкое, едва уловимое движение человека напротив – и я почувствовал укол в правое бедро, а затем в нем потеплело. Тепло усиливалось, грозя перерасти в обжигающий жар. Опустив глаза, увидел темную, почти черную кровь, что густой струйкой непрерывно текла из раны.

– У тебя десять минут, затем ты потеряешь сознание от кровопотери, а чуть позже и умрешь, – все так же спокойно проинформировал меня столь невежливый собеседник, без всякой причины ткнувший меня ножом.

– Ясно… – тяжело вздохнул я и сделал еще один глоток из бутылочки.

Через пару минут, когда место моей зажившей раны было внимательно осмотрено хозяином дома, он в своей обычной манере коротко сказал:

– А вот теперь я готов тебя внимательно выслушать. Пойдем, чаем напою.

И в его глазах я впервые за сегодня уловил тень эмоций – это была надежда.

Когда мы зашли в дом, из его глубины к нам вышла маленькая девочка:

– Деда, кто там?

Наверняка это и есть его внучка – худая, осунувшаяся, голова обмотана косынкой, под глазами – темные круги, но вот сами глаза ее по-детски лучились любопытством.

– Ты иди поиграй пока, внучка, а нам тут с дядей поговорить надо, – сказал он ей, нежно погладив по голове.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась она со мной.

Улыбнувшись в ответ, тоже с ней поздоровался, после чего был сопровожден ее дедом на кухню, где он, усадив меня за стол, стал суетиться с посудой, что-то отмеряя, насыпая, заваривая… Наконец поставил передо мной чашку на блюдечке и, взяв себе такую же, уселся напротив. Я втянул аромат, струящийся из чашки, – это явно был не только чай, а может, и вовсе не чай. Пахло луговыми травами, летом и солнцем.

Сделав маленький глоточек горячего напитка, я прищурился от удовольствия – вкус был под стать аромату. Сразу вспомнилось мое босоногое детство, когда мы с пацанами чуть свет убегали на речку и возвращались только к вечеру, весь день питаясь только тем, что успевали прихватить с утра дома, а еще рыбой и раками, выловленными в речке, да огурцами, помидорами и яблоками, что мы умудрялись стащить из садов-огородов, расположенных вдоль берега…

– Так, значит, хочешь у меня учиться? – вернул меня в реальность голос хозяина дома.

– Так и есть, Николай Петрович, – назвал я его по имени-отчеству, что были указаны в данных, предоставленных мне детективом.

Тот поморщился: