Узор судьбы

– Раз уж будешь моим учеником, то ни к чему тебе все эти «Николаи Петровичи», или что еще они там понапридумывали. Называй меня Сан Саныч.

– Это как в кино? – вспомнил я старый фильм.

– А я уж думал, и не знает его никто из вас, молодых. А меня давно еще так прозвали, вот и прицепилось с тех пор. – А затем перешел к делу: – И что, поможет это твое лекарство моей Настене?

– Попробовать надо, – ответил я, – но, судя по всему, должно помочь.

– Попробуем, попробуем, – согласился он. – Вот прямо сейчас и попробуем. Дай-ка мне его.

Я протянул ему бутылочку, в которой оставалось еще больше половины красноватой жидкости, – изначально я влил в нее примерно треть средней силы флакончика.

Сан Саныч, как он просил себя называть, сделал себе, как и я совсем недавно, разрез на предплечье, а затем глотнул из пузырька, с интересом наблюдая, как рана быстро затягивается. Но постепенно процесс замедлялся, пока совершенно не прекратился. К этому времени рана хотя и перестала кровоточить, но до конца так и не зажила, лишь покрылась коркой засохшей крови.

– Видно, немало у вас ран, раз одной дозы не хватило, – предположил я.

– Смотри ты, и впрямь все лечит, – удивился он, задрав рубашку и что-то разглядывая на своем теле.

– Глотните еще, – предложил ему, – пусть долечит.

– С этим успеется, пойдем-ка лучше я тебя с внучкой своей поближе познакомлю. Тебя как звать-то, молодой человек?

– Виталий, – представился я.

– Держи свое лекарство, и пойдем, Виталий, посмотрим, что там моя непоседа делает.

Его непоседа спокойно сидела за столом и рисовала.

– Смотри, деда, какой у меня дом получился! – встретила она нас, показывая свой рисунок.

На нем был изображен цветущий луг, заросший сплошным ковром цветов, чьи крупные раскрывшиеся бутоны тянулись к ярко-синему небу с сияющим на нем солнцем. А посередине этого луга стоял маленький домик из бревен. Рядом с ним росла раскидистая яблоня, ее ветви были усыпаны крупными красными яблоками. А с одной из ветвей, самой большой, свисали качели, на которых с радостными счастливыми лицами сидела пара молодых людей.

– Вот это папа, а это мама, а скоро и я буду с ними, правда, деда?

– А ну прекрати это, – строго сказал он ей, – наслушалась что ни попадя. Кто тебе глупости такие наговорил? Ты лучше познакомься: вот дядя Виталя, сейчас он тебя немножечко полечит.

– Опять будут всякие лекарства? – поморщилась девочка.

– Они вкусные, – успокоил я ее. – Вот сама попробуй, – и протянул ей бутылочку.

Ребенок недоверчиво сделал маленький глоток.

– Ух ты, правда вкусно. Можно еще?

– Конечно, тебе надо все это выпить.

Девочка осушила бутылочку и замерла.

– Ой, щекочется…

– Сейчас пройдет, и будешь совсем здоровая, – пообещал я ей.

Лицо девочки изменилось. Щеки стали румяными, губы заалели, под глазами исчезли темные круги, ну а глаза все так же по-детски ярко сияли.

Через несколько секунд она весело засмеялась:

– Ух ты, у меня болеть все перестало! Деда, а деда, а тот пирог еще остался? Я есть хочу.

– Конечно, внучка, – засуетился дед, – сейчас я тебе принесу. – И он куда-то быстро ушел, смахнув на ходу, как мне показалось, выступившие у него слезы.

А уже со среды я начал посещать занятия Сан Саныча. Они проходили на территории военного аэродрома близ города. Никакие «секретные приемчики» он мне не показывал – занятия начались с общей физической подготовки, растяжки и выматывающих кроссов, которые я честно завершал только своими силами, без мухлежа с зельем выносливости. Меня это совершенно не устраивало, ведь все бесследно пропадет к началу следующего цикла. А мне нужно что-то такое, что перенесется со мной, – знания и умения единоборств. Но новый тренер был непреклонен, ни в какую не соглашаясь учить меня, пока не выполню хотя бы минимальный установленный им самим норматив; и я, надрывая мышцы и связки, потребляя бешеные дозы химии, запивая все это неменьшим количеством зелий, впрягся в работу, обещая ему, что уже через две недели выполню его норматив («долбаный» – добавил про себя), чему он явно не поверил, лишь согласно кивнул головой на мое предложение перейти к настоящим тренировкам, как только я это сделаю. Надеюсь, смогу дожить до результата – в воскресенье меня ждала встреча с магом, и неизвестно, кто из нас выживет после нее.

И вот в таком сумасшедшем ритме прошли оставшиеся до моего первого магического поединка дни. В воскресенье, после обеда, попросил водителя отвезти меня к тому месту, неподалеку от которого находились остатки сгоревшего гаража, и отправил его домой. А сам сел на землю, наслаждаясь, возможно, последними минутами этой жизни и поджидая своего врага.

Где-то через час вдалеке появился он, летящий ко мне без всякой видимой опоры с огромной скоростью, взвивая за собой клубы пыли. Заметив меня, замедлил движение, а затем и вовсе остановился и, мягко опустившись на землю, сделал ко мне первый обычный шаг.

– Сын шакала! – злобно выкрикнул он, когда между нами оставалось всего несколько метров.

И одновременно с этим отправил мне в ногу заряд стальных игл.