Прошло уже три месяца, как Николай Александрович вернулся домой в Россию. За это время случилось много печальных событий: он похоронил матушку, написал прошение об отставке, подал документы на себя и сестру для оформления паспортов, чтобы навсегда уехать из страны, которая встретила его совсем неласково, даже враждебно. Бесконечные ожидания и беседы в различных кабинетах различных служб и ведомств изрядно вымотали его. Все былые заслуги были забыты, постоянно всплывали какие-то мелкие недоделки, произошедшие совсем не по его вине, но теперь они выглядели как специально допущенный саботаж. Все это продолжалось как бесконечный кошмарный сон. Мелкие клерки теряли рапорты, документы, забывали пригласить его в нужное время. Канцелярщина и бюрократия и раньше выводили его из себя, а теперь каждый раз укрепляли осознание правильности принятого решения навсегда проститься со страной, ставшей в одночасье из строгой матери злой мачехой. Все свои дела в стране граф начал максимально сворачивать. Продать активы или вывезти их за пределы страны в военное время было делом почти невозможным, поэтому прилагались усилия, которые, по его мнению, могли привести к наименьшим потерям.
Писем от Ванессы не было уже целый месяц, в душе у графа постоянно присутствовало тревожное чувство, что-то давило на сердце, когда он думал, о том, что любимая в опасности. Н.А. сам не понимал, почему ему кажется, что с маркизой может произойти какая-то беда. Он постоянно убеждал себя, что она находится в кругу друзей, ей там безопасно, ее постоянно охраняют, Филипп внимательно следит за всеми и предпринимает меры, какие только возможны.
Наконец, однажды, вечером, денщик принес ему письмо, пришедшее по дипломатической почте. Николай Александрович схватил конверт, почерк был незнакомым, письмо предназначалось лично ему. Нетерпеливо вскрыв конверт, он глянул на подпись, письмо было от Мэгги, она писала: