Узурпаторы и самозванцы «степных империй». История тюркомонгольских государств в переворотах, мятежах и иностранных завоеваниях

А в 1666 г. Адил-Гирей, к негодованию всего крымского правящего семейства, был возведен на трон в Бахчисарае. Султан Мех-мед IV назначил его ханом, тем самым показывая гордым крымским Чингизидам, что он имеет полное право даровать ханский титул кому пожелает — независимо от происхождения. Таким образом, этот предположительно самозваный Чингизид оказался на троне исключительно благодаря вмешательству влиятельной внешней силы — турецкого султана, являвшегося сюзереном Крымского ханства. Поскольку хан, чингизидское происхождение которого многими оспаривалось, занял трон исключительно по милости османского монарха, он волей-неволей должен был сохранять лояльность своему сюзерену — в отличие от природных Гиреев, имевших легитимные права на ханский титул, влиятельных сторонников и многочисленные войска в Крыму. Адил-Гирей был вынужден лавировать между своими турецкими покровителями и Могущественными крымскими аристократами, но в итоге все-таки вызвал неудовольствие турецкого султана, был низложен и умер год спустя в ссылке[376].

В заключение стоит отметить, что этот пример довольно трудно классифицировать как самозванство, поскольку претенденты на трон не предъявляли прав сами, а явились в какой-то степени разменной монетой в руках различных политических сил.

От османского сюзеренитета к российскому: особенности легитимации последних Гиреев

В 1760-1780-е гг. началась завершающая стадия борьбы Османской и Российской империй за контроль над Крымским полуостровом. Это немедленно отразилось на судьбе монархов из рода Гиреев, которые, уже привыкнув получать инвеституру из рук турецких султанов, вдруг встали перед необходимостью вступать в подобные же отношения и с российскими императорами.

Во время войны с Османской империей русские войска оккупировал практически весь Крымский полуостров и в 1771 г. организовали избрание ханом своего ставленника — Сахиб-Гирея II. Естественно, в турецких хрониках он изображен как самый настоящий предатель и узурпатор, поскольку в это время Крым формально все еще находился в вассальной зависимости от Османской империи[377]. Турецкие власти в течение всего правления Сахиб-Гирея не признавали его в качестве хана и постоянно держали при себе собственных ставленников на престол, которых следовало немедленно интронизировать по освобождении Крыма от русских войск — сначала Максуд-Гирея, затем Девлет-Гирея IV[378].

Однако когда по итогам русско-турецкой войны 1768–1774 гг. был подписан Кучук-Кайнарджийский мирный договор, в соответствии с первым пунктом которого Крымское ханство официально выводилось из-под османского сюзеренитета и признавалось независимым государством — правда, под фактическим российским протекторатом[379]. И с этого времени роли Российской и Османской империй в отношении Крыма поменялись на противоположные: теперь турецкие ставленники на крымском троне выглядели узурпаторами и мятежниками в глазах российских властей. Таким мятежником, в частности, стал Девлет-Гирей IV, который в 1775 г. согнал с трона Сахиб-Гирея и потребовал у Османской империи расторгнуть мирный договор с Россией, однако вскоре он и сам был свергнут русским ставленником Шахин-Гиреем. Аналогичным образом, в качестве мятежника и узурпатора представал в глазах российских властей Бахадур-Гирей II, свергший с трона своего брата Шахин-Гирея, но вскоре изгнанный им при помощи русских войск[380].

Наконец, когда Крымское ханство в 1783 г. было официально упразднено, а его территория вошла в состав Российской империи, османы предприняли еще несколько попыток восстановления этого чингизидского государства во главе со своими вассалами-Гиреями. Османская империя объявила России очередную войну (1787–1791), во время которой претендентами на крымский престол выступали Шахбаз-Гирей и Бахт-Гирей, имевшие, в соответствии с чингизид-ской традицией, законные права на престол как сыновья ханов (первый был сыном Арслан-Гирея, второй — Крым-Гирея)[381]. Однако поскольку победителем в войне оказалась Россия, никакие права этих претендентов не помогли им стать легитимными правителями ханства, окончательно прекратившего свое существование.

Кочевники Великой Степи — потомки мусульманского святого: религиозный фактор легитимации правителей Ногайской Орды