Узы крови (СИ)

– Все обошлось, к чему верещать и ужасаться не случившемуся? – невозмутимо произнес Северус, не повышая голоса.

Гермиона благодарно взглянула на него – вообще-то, она не ожидала, что отец заступится за нее, но, кажется, в пику Сириусу он был готов простить ей все земные грехи. Регулус, Люпин и лорды Макнейр и Мальсибер сидели на диване напротив. Трое последних с неподдельным интересом следили за перебранкой, время от времени ехидно ухмыляясь – не иначе, как молодость вспоминали. Регулус расположился с краю, как бы отдельно, вытянув ноги и скрестив руки на груди. Он усмехался, неотрывно глядя на Гермиону с выражением чуть ли не гордости на лице. А она старалась избегать его взгляда, все еще ошеломленная тем, как просто он произнес Убивающее проклятье. И из-за этого она чувствовала себя виноватой и лгуньей: ведь это же она буквально месяц назад уверяла, что ей все равно, убивал ли он. И все же… она и на секунду не представила бы себе такое полное хладнокровие. Сейчас Регулус опять казался ей новым, почти незнакомым и… опасным.

– Если бы все было наоборот, и это Гарри экспериментировал на Гермионе, ты бы не был таким спокойным! – уведомил Северуса Сириус.

– Естественно, – изогнул бровь Снейп. – Ведь Поттер и ментальная магия совместимы приблизительно, как…

– Пап, в самом деле, – к удивлению Гермионы, заступилась за нее Стелла, пару часов назад бесившаяся по тому же поводу. – Все обошлось.

Сириус мгновенно переключился на нее.

– А ты вообще помалкивай! – воскликнул он. – Самостоятельно обучаться анимагии было верхом безрассудства. Ты… – последующие его слова потонули в диком хохоте: Люпин, Макнейр и Мальсибер, подвывая, схватились за животы и чуть не сползли с дивана. Сириус Блэк, упрекающий кого-то в безрассудстве – это действительно эпохальное зрелище.

– Не так, что ли? – гневно вопросил он, сверкая глазами на трех хохочущих до слез мужчин.

Регулус спрятал улыбку в кулак и многозначительно поднял брови – мол, ну ты, брат, и ляпнул.

– Меня вдохновил твой пример! – громко уведомила Стелла. – И вообще, я считаю, у нас есть дела поважнее!

– Да, – поддержала ее Гермиона. – Не кажется ли вам, многоуважаемые господа, что лучше поговорить о том, как мы добудем крестраж?

Северус и Сириус посмотрели на них с совершенно одинаковым выражением лица, – может, такому учат в какой-нибудь тайной школе отцовства? – означающим приблизительно «Шнурки ботинок не учат». Неизвестно, какое бы дальнейшее развитие получил разговор, но, к облегчению обеих девушек, в этот миг вернулась Талия. Она остановилась между Сириусом и Северусом, взглянула сначала на одного, затем на другого, и сказала:

– Ладно, папочки, заканчивайте воспитательный процесс. Нам сейчас стоит поговорить о наших ближайших планах на будущее.

– Тонкс ждет новостей о Кингсли, – возвестил вошедший следом за ней Грюм, обращаясь будто к одному Люпину.

Тот сконфуженно кивнул, почесав за ухом.

– Так что, вы определились с планами на будущее? – осведомился Грюм.

– Без вас и шагу не смеем ступить, – саркастично бросил Регулус, не упускавший возможности уколоть старого аврора.

При этом Блэк насмешливо улыбнулся, став совершенно очаровательным – хотелось одновременно задушить его в объятиях и просто – задушить. Гермиона вздохнула. На самом деле, она отдавала себе отчет в том, что отец с друзьями на его месте поступил бы так же, и Сириус, пожалуй, недолго колебался бы, если бы не был занят другими делами. По-другому на войне невозможно, и для их победы это важно – быть решительными и до определенной степени жестокими. Кроме того, скольких бы еще убил Кэрроу, останься он жив? Он мог бы убить кого-нибудь из ее близких. Гермиона мысленно отругала себя за недавние идеалистические и, в сущности, смехотворные в нынешнее время мысли об этике, о том, имеет ли она право судить, заслуживал ли Кэрроу смерти. Тем не менее, глядя на Регулуса, она не могла отделаться от какого-то странного ощущения. Она и раньше понимала, что он не так прост, но сейчас с особой силой убедилась в том, что есть в нем что-то, чему она не могла подобрать подходящего определения.

– Это похвально, Блэк, – ответил Грозный Глаз. – Ты прямо скатился на пару позиций вниз в моем личном черном списке.

– Досадно это слышать, – вздохнул Регулус. – Я люблю во всем быть первым.

– Я не сомневался, – хмыкнул Грюм и пробормотал себе под нос: – Маленький засранец.

– Вполне очевидно, что нам следует отправиться в Нурменгард, – встряла Гермиона, пока не началась очередная перебранка.

Регулус лукаво прищурился, заметив ее маневр, и она не смогла удержаться от легкой ответной улыбки, мимоходом подумав, что его особенность как-то связана именно с тем, что он Блэк. Есть что-то общее между ним и Беллой, и Сириусом, и Стеллой, да между всеми, кто связан с этой фамилией – это нечто ярче всего проявляется в битве, но иногда мелькает во взгляде и просто так. И это нечто – как бы получше выразиться? – нехорошее, что ли? Жестокое? Или просто надменное? Или тут подходит только одно определение – нечто блэковское?