Узы купидона

Мы добираемся до небольшой поляны, в центре которой стоит… бузина. Я понимаю это по ее огромному размеру и сморщенной, как у старухи, коре. Ну и… там буквально висит табличка, на которой написано «Бузина».

– О. Похоже, мы все-таки хотим найти этого вора, Рогатого Крюка, да?

Парни смотрят на причудливое лицо, вырезанное в центре дерева. У лица черные дупла вместо глаз. От листьев у меня мурашки ползут по коже. Если это вообще можно назвать листьями, в чем я сильно сомневаюсь. Вместо зелени, как у остальных деревьев в роще, с шишковатых ветвей бузины спускаются длинные серебристо-белые нити, похожие на седые волосы.

– Ладно, делайте, что надо, вешайте ожерелье, просите о встрече, и валим отсюда, потому что место жутковатое, – шепчу я. Осознав свою глупость, я фыркаю. – Глупый Купидон. Шепчешь, когда тебя и так никто не слышит.

Я вижу призрака, бродящего по роще.

– Ну, кроме вон того парня. Эй, призрак!

Но он меня игнорирует. Вот что за персонажи…

Эверт лезет в карман, подходя к бузине. Он вешает «украденное» ожерелье принцессы Суры на ветку. Затем генфины встают в ряд, скрестив руки на груди и нахмурившись.

Мы ждем почти вечность.

Или примерно минут двадцать.

Если бы в лесу не было так тихо и спокойно, я, возможно, пропустила бы незаметное движение сверху. Секунда – ничего нет. Но в следующую – вниз протягивается серая рука и срывает с ветки ожерелье.

Глава 26

– Эй! Верни! – восклицает Эверт. – Иди сама воруй, что хочешь!

Эверт готов запрыгнуть на дерево и погнаться за ожерельем, но Ронак останавливает его:

– Подожди.

Что ж, все это, конечно, прекрасно и замечательно, но я ждать не обязана. Поэтому я отправляюсь на разведку, потому что вот такая я крутая.

Погодите, если я за кем-то гонюсь, это ведь не разведкой называется? Я взбираюсь на дерево, качая головой. Честно говоря, я не вполне понимаю, что такое «разведка». Пока парни проворачивают важные и хитропродуманные дела, я просто верчусь рядом, переполненная энтузиазмом, и перебираю в голове слова вроде «разведка», потому что они подходят под момент. Мне явно нужно подучить шпионскую терминологию.

Может быть, пока была возможность, нужно было пошпионить за военными? Хотя однажды я все же была в военном лагере. Там никто не был настроен романтично и Прикосновения Флирта пользы не приносили, но мне нравилось наблюдать за учениями и слушать приказы. Пикантное зрелище. Но только потому, что я не должна была участвовать в марш-бросках и прочем. Мне бы такое точно не зашло.

Добравшись до верхушки бузины, я нагоняю фейри, укравшую ожерелье. Она неуверенно сидит на самой высокой ветке, прижав колени к груди. У нее прямые серебристые волосы, точно такие же, как у дерева, и кожа цветом как кора. Удивительно, насколько она сливается с деревом.

Фейри закрывает рот руками и издает какие-то странные свистящие и щелкающие звуки, золотая цепочка ожерелья все еще зажата в ее пальцах.

Она ждет, склонив голову, а затем высовывает язык, и я тихо вскрикиваю от удивления.

– Ого, этой штукой можно выбить кому-нибудь глаз.

Язык фейри длиннющий, покрытый какими-то бугорками и зеленой слизью. Фу.

Через мгновение мы обе слышим ответный свист вдалеке. Довольная, фейри встает и как обезьянка цепляется за ветви, чтобы, спустившись к корням бузины, встать лицом к генфинам.

Тут я понимаю, что она абсолютно голая. Видно абсолютно все. Ее соски похожи на кору дерева. И волосы на лобке такие же, как серебряные нити листьев.

Я поворачиваюсь к генфинам.

– Если кто-нибудь из вас ее заценит, так и знайте, я до смерти замучаю вас Страстью, пока спите.

Но они только вылупляют глаза при ее внезапном появлении и смотрят исключительно выше шеи. Словно знают, что я подумываю убить их эрекцией.

– Ваш залог принят, – говорит она, голос фейри оказывается намного более глубоким и сиплым, чем я ожидала.

Я замечаю, что ее босые ступни и голые ноги слегка мерцают, а затем становятся коричнево-зелеными, подстраиваясь под цвет лесного ковра. Верхняя часть тела все еще серая, и выглядит она очень странно.

– Ты – хамелеон, – говорит Силред с легким благоговением в голосе.

Фейри кивает и снимает три ряда заплетенных в косы древесных полос, которыми оплетены ее предплечья.

– Наденьте это на лоб.

Парни обмениваются взглядами, а затем послушно надевают повязки. Удостоверившись в выполнении своего приказа, фейри свистит, и из ниоткуда появляются еще две девушки-хамелеона. Тоже голые.

– Девчат, вы что, не можете надеть какую-нибудь одежду защитной расцветки или нечто подобное? Выглядите непрофессионально.

Трое хамелеонов берут за руки моих генфинов и тянут их вперед. Меня охватывает иррациональный гнев. Сильная ревность застает меня врасплох, если быть честной, но… Ронак пялится на задницу одной из них?

Я разворачиваюсь и оказываюсь прямо перед ним, и он как будто знает об этом. Его глаза тут же поднимаются. У меня вырывается рык, пока я смотрю на него.

Черт. Я становлюсь озлобленной будучи невидимкой.