V.

– Это приказ: от нас обоих. Могу добавить вот что: если вы не вернетесь к жене, она уничтожит и себя, и ребенка.

– Это грех.

– На который она пойдет. – (Но Майистрал все еще мялся.) – Очень хорошо: если я вас еще раз увижу, здесь или в обществе моей женщины… – это попало в цель: хитрая усмешка тронула губы Майистрала… – я сообщу вашу фамилию вашим товарищам по работе. Знаете, что они с вами сделают, Майистрал? Разумеется, знаете. Я могу даже «Бандитти» привлечь, если желаете умереть колоритнее… – Майистрал постоял мгновенье, глаза его немели. Шаблон позволил волшебному заклинанию «Бандитти» подействовать еще с миг, после чего сверкнул своей лучшей – и последней – дипломатической улыбкой: – Идите. Вы, женщина ваша и юный Майистрал. Не лезьте в кровавую баню. Сидите дома. – Майистрал пожал плечами, повернулся и вышел. Не оглядывался; его качкий шаг звучал не так уверенно.

Шаблон вознес краткую молитву: да будет он все меньше и меньше уверен с годами…

Она улыбнулась, когда он вернулся в гостиную:

– Всё?

Он рухнул в кресло Louis Quinze[235], чьи два серафимчика стенали над темной лужайкой зеленого бархата.

– Всё.

Напряжение возрастало весь день 6 июня. По тревоге подняли подразделения гражданской полиции и военных. Издали еще одно неофициальное извещение, рекомендующее торговцам закрыть свои лавки.

В 3:30 дня 7 июня на Страда-Реале начали собираться толпы. За следующие полтора дня они присвоили уже все наружные пространства Валлетты. Напали не только на «Хронику» (как обещали), но и на «Союзный клуб», Лицей, Дворец, дома Членов-антимиццистов, кафе и лавки, остававшиеся открытыми. Свои усилия в поддержании порядка объединили десантные отряды с К. Е. В. «Эгмонт», подразделения Армии и полиции. Несколько раз они выстраивались в шеренги; раз-другой стреляли. Погибло трое гражданских; семерых ранило. Еще десятки в общих массовых волнениях получили травмы. Подожгли несколько зданий. Два грузовика Королевских ВВС с пулеметами отразили атаку на мельников в Хамруне.

Мелкий бурун в мирном курсе Мальтийского правительства, сохранившийся лишь в одном докладе Следственной Комиссии. Внезапно, как и начались, Июньские Беспорядки (как стали их называть) закончились. Ни до чего не договорились. Главнейший вопрос, о самоуправлении, и в 1956 году оставался нерешенным. Мальта к тому времени развилась лишь как диархия и, если уж на то пошло, стала еще больше тяготеть к Англии в феврале, когда избиратели с перевесом три к одному проголосовали за введение мальтийских членов в британскую Палату представителей.

Рано утром 10 июня 1919 года шебека Мехемета отчалила с пристани Ласкариса. На ее кормовом подзоре, как некий устаревший навигационный прибор, сидел Сидни Шаблон. Никто не явился его провожать. Вероника Марганецци его держала при себе лишь столько, сколько ей приходилось. Он намертво упирался взглядом за корму.

Но когда шебека миновала форт Святого Эльма или где-то там, у пристани заметили подъехавший блестящий «бенц» и на причальную стенку вышел его шофер в черной ливрее, с изувеченным лицом; он долго провожал судно взглядом. Немного погодя воздел руку; помахал с причудливо сентиментальным, женским вывертом кисти. Выкрикнул что-то по-английски, чего никто из наблюдателей не понял. Он плакал.

Проведите черту от Мальты до Лампедузы. Назовите ее радиусом. Где-то в этом круге, вечером десятого, возник водяной смерч и продержался пятнадцать минут. Этого хватило, чтобы поднять шебеку на пятьдесят футов, вихрем и со скрипом, показав обнаженное горло Астарты безоблачному небу, и вновь швырнуть ее вниз, на участок Средиземного моря, чьи последующие поверхностные явления – барашки, острова ламинарии, любая из миллиона плоскостей, коим отныне суждено ловить части спектра скотского солнца, – вообще ничем не выказывали того, что упокоилось внизу, в тот тихий июньский день.

Благодарности переводчика

Переводчик благодарен авторам конкорданса PinchonWiki, Владимиру Беленковичу, Крису Группетте, Дж. Керри Гранту, первому редактору этого перевода Шаши Мартыновой и Патрику Хёрли.