В арбузном сахаре. Рыбалка в Америке

– О’кей, – сказал Кипяток. – Вот что я вам скажу. Вы не знаете, что на самом деле происходит в Смертидее. Тигры знали о Смертидее больше, чем вы. Вы убили тигров и сожгли последнего на этом месте.

Вы не должны были этого делать. Нельзя было убивать тигров. Тигры были истиным смыслом Смертидеи. Без тигров нет Смертидеи; вы убили тигров, значит, Смертидея исчезла, и с тех пор вы живете здесь, как кучка придурков. Я верну Смертидею. Мы вернем Смертидею. Я и моя банда. Я думал об этом много лет, и теперь мы это сделаем. Смертидея будет вновь.

Кипяток сунул руку в карман и достал оттуда нож.

– Зачем тебе нож, что ты собираешься делать? – спросил Чарли.

– Сейчас увидишь, – сказал Кипяток. Он вытащил лезвие. На вид оно было очень острым. – Вот что такое Смертидея, – сказал он, отрезал себе большой палец и бросил его в садок, полный только что вылупившихся мальков. Из руки потекла кровь и закапала на пол.

Вслед за этим вся кипятковская банда стала резать себе пальцы и бросать их там и здесь, пока кровь и пальцы не оказались повсюду.

Тот, который не знал, где он находится, спросил:

– Когда надо будет резать палец?

– Сейчас, – сказал ему кто-то.

Он отрезал себе палец, несмотря на то, что был так пьян. Он сделал это очень неловко, и кусок ногтя остался болтаться у него на руке.

– Зачем вы это сделали? – спросил Чарли.

– Это только начало, – сказал Кипяток. – Так на самом деле должна выглядеть Смертидея.

– Вы выглядите по-дурацки, – сказал Чарли. – Без пальцев.

– Это только начало, – сказал Кипяток. – Вперед, ребята. Режем носы.

– Хайль Смертидея! – воскликнули они и отрезали себе носы. Тот, который был так пьян, отрезал себе еще и ухо. Они брали носы в руки и разбрасывали их вокруг.

Один из них сунул нос Фреду в руку. Фред взял нос и бросил его парню в лицо.

Полин смотрела на все это иначе, чем смотрела бы любая другая женщина на ее месте. Она не выказывала ни страха, ни отвращения. Она только сердилась все больше, и больше, и больше. Лицо ее стало красным от гнева.

– Отлично, ребята. Режем уши.

– Хайль Смертидея! – Уши полетели вокруг; форельный питомник заливался кровью.

Тот, который был так пьян, забыл, что уже отрезал себе правое ухо, стал резать его опять и очень удивился, не найдя ухо на месте.

– Где мое ухо? – сказал он. – Я не могу его отрезать.

Кипяток и его банда истекали кровью. Некоторые от потери крови слабели на глазах и садились на пол.

Кипяток еще стоял и резал себе на руках пальцы.

– Это Смертидея, – говорил он. – Бог ты мой. Это действительно Смертидея. – Наконец ему тоже пришлось сесть, чтобы он мог умереть от потери крови.

Теперь все они были на полу.

– Ты, наверное, думаешь, ты что-то доказал, – сказал Чарли. – Я думаю, что ты не доказал ничего.

– Мы доказали Смертидею, – сказал Кипяток.

Полин неожиданно двинулась к выходу. Я догнал ее, скользя в крови и едва не падая.

– Что с тобой? – спросил я, не зная толком, что сказать. – Тебе чем-то помочь?

– Нет, – сказала она уже в дверях. – Я сейчас принесу тряпку и уберу всю эту грязь. – Когда она говорила грязь, она смотрела прямо на Кипятка.

Полин вышла из питомника и скоро вернулась с тряпкой. Почти все были уже мертвы, кроме Кипятка. Он продолжал говорить о Смертидее.

– Видишь, мы это сделали, – сказал он.

Полин начала собирать тряпкой кровь и выжимать ее в ведро. Когда ведро почти целиком наполнилось кровью, Кипяток умер.

– Я Смертидея, – сказал он.

– Ты мудак, – сказала Полин.

И последнее, что увидел Кипяток, была Полин, стоящая над ним и выжимающая его кровь из тряпки в ведро.

Тачка

– Ну вот, – сказал Чарли.

Невидящие глаза Кипятка пристально смотрели на статую тигра. В питомнике было много невидящих глаз.

– Н-да, – сказал Фред. – Я так и не понял, зачем все это.

– Не знаю, – скзал Чарли. – Думаю, им не стоило гнать виски из забытых вещей. Это была ошибка.

– Н-да.

Все присоединились к Полин и стали наводить порядок: вытирать кровь и уносить тела. Мы увозили их на тачке.

Процессия

– Помоги мне скатить тачку с лестницы.

– Сейчас.

– Ага, спасибо.

Мы выкатывали тела наружу. Никто толком не знал, что с ними делать, кроме того, что никто не хотел, чтобы они оставались в Смертидее.

Пришли люди из города – узнать, что происходит. Когда мы выкатили последнее тело, собралось уже не меньше сотни человек.

– Что случилось? – спросил школьный учитель.

– Они погубили себя, – сказал Старый Чак.

– Где их пальцы и носы? – спросил док Эдвардс.

– Там в ведре, – сказал Старый Чак, – они отрезали их себе ножами. Никто не знает зачем.

– Что мы будем делать с телами? – спросил Фред. – Не класть же их в гробницы.

– Нет, – сказал Чарли. – Надо придумать что-то другое.

– Отвезите их в Забытые Дела, – сказала Полин. – Сожгите их. Сожгите их хижины. Сожгите и забудьте.

– Это хорошая идея, – сказал Чарли. – Возьмем телеги и отвезем их туда. Ужасно все это.

Мы сложили тела на телеги. К этому времени у Смертидеи собрались почти все, кто живет в арбузном сахаре. Все вместе мы двинулись к Забытым Делам.

Мы шли очень медленно. Со стороны мы казались процессией, медленно приближающейся к МОЖНО ПОТЕРЯТЬСЯ. Я шел рядом с Полин.

Колокольчики