В бой идут «ночные ведьмы»

Седьмое ноября 1941 года. Двадцать четвертая годовщина Великой Октябрьской социалистической революции. Девушки-новобранцы, прибыв в Энгельс, едва успели принести присягу, как на Красной площади, в наполовину опустевшей Москве, раскатисто зазвучала речь Сталина.

Обычно годовщину революции отмечали военным парадом, музыкой и речами, но сейчас трудно выдержать торжественную ноту, присущую прошлым празднованиям.

Накануне традиционного парада Сталин созвал членов правительства в широком вестибюле станции метро «Маяковская». Чиновники прибыли в вагоне по секретной линии метро. Собрание в таком необычном месте, под землей, один-единственный вагон, в котором теснятся члены правительства… да одного лишь раскрытия факта существования этой секретной линии достаточно, чтобы понять: слухи о серьезности положения на фронтах – не досужая выдумка. Линия была задумана как путь экстренной эвакуации членов партии и правительства в случае прорыва немцев в Москву.

На строящейся станции «Советская» между «Театральной» и «Маяковской» был устроен оперативный штаб гражданской обороны на случай самого неблагоприятного развития событий – если бои пойдут уже на улицах самой Москвы. Секретные ветки метрополитена проложены также из Кремля в два бункера Сталина – один под стадионом, с залами для заседаний и радиосвязью, по которой можно было передавать официальные сообщения, другой – под его ближней дачей. Из обоих бункеров можно добраться до аэропорта. В общем, все было предусмотрено на случай, если врага под Москвой сдержать не удастся.

Эти факты не были известны нашим девушкам, они узнали о них лишь много лет спустя.

Седьмого ноября 1941 года они, затаив дыхание, слушают речь Сталина: «Мы потеряли временно ряд областей, враг очутился у ворот Ленинграда и Москвы. Враг рассчитывал на то, что после первого же удара наша армия будет рассеяна, наша страна будет поставлена на колени. Но враг жестоко просчитался. Несмотря на временные неуспехи, наша армия и наш флот геройски отбивают атаки врага на протяжении всего фронта, нанося ему тяжелый урон, а наша страна – вся наша страна – организовалась в единый лагерь, чтобы вместе с нашей армией и нашим флотом осуществить разгром немецких захватчиков».

Ирина прекрасно помнит, с какой гордостью она и ее подруги, сфотографировавшиеся вместе с ней в этот торжественный день, переживали свою причастность к этой огромной армии, которая скоро разгромит немецких захватчиков.

Деревянная птица, обшитая перкалью [10]

Издалека он похож на неуклюжую птицу, севшую на проселочную дорогу. Вблизи он кажется очень большой игрушкой. В 588-й ночной легкобомбардировочный авиационный полк прибыл У-2, двухместный самолет-биплан, простой и надежный. Кое-кто из девушек уже познакомился с ним во время летных курсов.

Ирина с удивлением рассматривает самолет: вместе с Катей и Натальей они подходят к нему ближе. Он деревянный, ну прямо как игрушка, крылья обтянуты плотной тканью. В нем две открытые кабины: одна впереди, для пилота, вторая сзади, для штурмана. Когда садишься в кабину, плечи и голова остаются снаружи. Здесь ничего не предусмотрено для защиты от холода, дождя или снега. «Надо будет одеваться теплее», – шепчет Ирине Наталья. И в самом деле, на высоте в несколько сотен метров недолго и замерзнуть. Впрочем, вероятно, перчаток, мехового шлема и ватника будет недостаточно. Они видят два рычага – по одному в каждой кабине перед креслом: для взлета самолета и его посадки; еще два штурвала. Девушки внимательно осматривают биплан, но больше ничего в кабинах нет. Ни механических, ни оптических приборов для навигации и наведения на цель, какие они видели в других самолетах. И потом: где здесь можно разместить бомбы? Их предупреждали: у штурмана будут только компас и карта – при наличии необходимых знаний, опыта и удачи этого достаточно, чтобы добраться до цели, по которой надо нанести удар.

Девушки-новобранцы обескуражены. Они, конечно, не асы и не рассчитывали на самые новейшие машины, но присланный самолет, на котором им предстоит летать над зенитками противника, – старый тихоход, сконструированный еще в конце двадцатых годов, до недавнего времени его использовали для рассеивания химических удобрений на полях. Это обычный мирный сельскохозяйственный самолет – недаром его прозвали «кукурузником». Девушкам известно, что максимальная скорость этого самолета сто пятьдесят километров в час, но лучше не превышать на нем ста двадцати, и что он может подняться максимум на тысячу метров. Это куда как скромные характеристики в сравнении с вражескими самолетами, которые последние месяцы бороздят небо над их страной. Они знают, что у советской авиации есть более современные модели: они могут летать на других скоростях и большей высоте, а им дают такие простенькие, такие примитивные машины, скорее похожие на игрушку: при малейшем дуновении ветра такой самолет упадет, если до этого не вспыхнет от случайно зажженной спички.