В бой роковой...

Генерал Пуль, несмотря на свой преклонный возраст, решил лично взяться за дело, которым занимался еще в Мурманске — созданием славяно-британских батальонов. Теперь у него появилась хорошая поддержка. Из западных стран приехала Мария Бочкарева. Боевая леди, Европа и Америка ей аплодировали. Еще бы! Вместе с юнкерами обороняла Зимний дворец, командовала женским батальоном. Ее речи явятся убедительной иллюстрацией к выступлениям генерала. И он стал брать ее с собой на заводы и в пригородные поселки.

Выполняя совет Петрова, Закемовский искал случая побывать на одном из таких собраний. Широкого оповещения, куда поедет генерал, не было. Поэтому и попасть на сход непросто. Неожиданно такую информацию предоставил Юрченков. Сообщая о делах в Исакогорке, он со вздохом сказал, что на днях там собрание намечается. В добровольцы будут звать. Сам генерал Пуль приедет.

— Что ты говоришь! Я очень хочу трепотню их послушать.

— А какой интерес?

— Ну как же! Противодействовать легче будет. Пойми, Гриша...

Закемовский приехал на станцию Исакогорка задолго до начала сборища. Встретился с приятелем, который собрался идти в добровольцы. Сергей было начал его отговаривать, но, когда тот сказал, что и не думает воевать против своих, догадался: эту мысль полезно распространять среди солдат — и уже по-другому заговорил с будущим «добровольцем». На собрание пошли вместе.

Генерал Пуль начал говорить твердо и, что удивило присутствующих, по-русски. Вот так:

— Ми есть ваши союзники по Антанта, ми пришель помогайт вам. Я надеюс, ви читаль этот вот мой декларейшин. Он все объясняйт. — Похвалив русскую армию за геройство в боях с немцами, в чем он убедился, будучи всю войну представителем английского генштаба в России, генерал продолжал: — Я зовет вас быть волонтирами. Весь западные правительства есть вместе с русский народ против большевиков, который есть агент Германии.

«Вон куда гнут союзнички, — отметил Сергей. — Добровольцами хотят прикрыть свою агрессию».

Затем Пуль предоставил слово Бочкаревой. Дородная женщина с мужиковатым лицом чрезвычайно звонко повела насквозь лживую речь о большевиках.

— Варвары! Сама испытала в Петрограде, защищая Зимний... Все это я описала в книжке под названием «Яшка», — потрясла она брошюркой. — В Америке напечатали, дай бог им здоровья... Я была во Франции, Англии, Америке и всюду просила защиты от варваров, насильников. И вот теперь здесь они, наши верные союзники. Не бросили нас в беде. И надеюсь, в дальнейшем вы усилите свою помощь, любезный генерал, — обернулась к Пулю и кокетливо улыбнулась ему.

Бочкарева перевела взгляд на сидящих в зале. А в заключение прокричала:

— Возродим славную русскую армию, распущенную большевиками, очистим святую Русь от безбожных супостатов!

После этого военный чиновник прочитал условия зачисления в добровольцы, как добровольцы будут обуты и одеты, каким питанием будут обеспечиваться. Условия были соблазнительные — даже шоколад интервенты обещали.

И все-таки желающих не находилось. Зал притих. Бочкарева нервно передернула плечами.

Собрание затянулось. И как ни бились Пуль с Бочкаревой, в добровольцы записалась горстка людей.

Закемовский возвращался со сборища довольный. Только наводнившая город военщина портила настроение. Повсюду сновали иноземные солдаты: в зеленых френчах англичане, в зеленых беретах американцы, в синих куртках французы, в коротких юбках шотландцы. Кого тут не было! Сергей ускорил шаг, чтобы передать товарищам хорошие новости.

Обрадовался, что Юрченков еще не ушел в Маймаксу, завершал работу в мастерской. Положив толстую кисть, слушал он друга сосредоточенно, с улыбкой на лице.

— Порадок, Сергей! Как бывший дезертир из царского флота говорю, — пошутил в конце.

Доволен походом Сергея остался и Теснанов.

— Плохи у них дела на фронте. Слышал я, Павлин Виноградов речную флотилию создал и, говорят, в Двинском Березнике здорово вражеские корабли поколотил.

Сергей поделился с Теснановым мыслями о том, чтобы, как советовал Петров, сосредоточиться на срыве мероприятий властей. Тот сказал:

— Иностранных солдат тоже нельзя забывать. Надо знать, чем они дышат, сведения через них добывать. Есть возможность Аню Матисон устроить официанткой в столовую английских офицеров, а коммунистку Эмилию Звейниэк — в американский госпиталь.

— Замечательно, Карл Иоганнович!

Вокруг Теснанова постепенно складывалась группа коммунистов-латышей.

Сергей стал искать встреч с солдатами из числа старых знакомых. Особенно интересной была встреча с унтер-офицером Склепиным, с которым они вместе в штабной типографии служили и в революционном движении участвовали. После революции Склепина избрали членом архангельского губернского комитета профсоюза полиграфистов.

— Ты что ж в мундире, Ваня?

— Привлекли, Сергей. Старшим писарем создаваемого полка.

Склепин сообщил, что при штабе русских войск создается типография и ему хочется попасть в нее печатником. Закемовский понял друга: тянется к своей профессии. Да и подполью выгодней, если он будет в типографии, ближе к штабным документам и наборным кассам.