В боях рожденная...

Вот так в протокольной записи выглядит операция по освобождению Запорожья и ликвидации запорожского плацдарма. Первым в город с юга ворвался танковый взвод первого танкового батальона 39-й танковой бригады 23-го танкового корпуса 3-й гвардейской армии, точнее — командирский танк с экипажем в составе: командир лейтенант И. Л. Яценко, механик-водитель сержант Варекун, командир орудия Лебедев, радист Шепелев. В центре Запорожья на Советской площади возвышается на постаменте Т-34, памятник первым освободителям Запорожья, экипажу И. Л. Яценко.

Один из первых танков, ворвавшихся в город с севера, был Т-34 9-й гвардейской танковой бригады 1-го гвардейского ордена Ленина механизированного корпуса. Экипаж танка: командир лейтенант Петр Григорьевич Бунеев, механик-водитель Федор Арсентьевич Дудаков, стрелок-радист Владимир Иванович Соколов, командир орудия Василий Иванович Захаров.

П. Г. Бунеев сейчас живет в Волгограде. Он журналист, лектор Всесоюзного общества «Знание», сотрудник бюро пропаганды художественной литературы Волгоградского отделения Союза советских писателей. По моей просьбе он прислал мне свои воспоминания о штурме Запорожья. Приношу ему за это огромную благодарность! Считаю необходимым привести эти воспоминания целиком, поскольку они прекрасно показывают, что скрывается за каждой строкой сухого протокольного изложения.

«…Душой нашего танкового взвода был гвардии лейтенант Павел Степанов, житель Донбасса. Он говорил на смешанном русско-украинском языке. Где появлялся Павел, там раздавались шутки и смех. А когда он узнал, что нам предстоит освобождать Запорожье, то стал еще более оживленным.

Где-то достал репродукцию с картины И. Репина „Запорожцы“, собрал нас в хате и весело крикнул:

— А знаете ли вы, бисовы души, что это за картина?

— Это „Запорожцы пишут письмо турецкому султану“, — ответил я.

— Верно. Нам скоро придется освобождать Запорожье. И если мы его освободим, то наша часть будет называться Запорожской, а мы — запорожцами.

Это всех нас привело в восторг.

— Поэтому будем драться, — продолжал взводный, — как эти чудо-богатыри. Сбросим всех этих паразитов в Днипро!

На следующий день Степанов приказал своему механику-водителю Ивану Годину приготовить бритвенный прибор. Сам первым сел на стул.

— Намыливай! — весело подморгнул Ивану. Тот неторопливо намылил затылок, виски.

— Брей!

Бритва послушно заскользила по голове. За Павлом сел командир танка нашего взвода младший лейтенант ленинградец Федор Васильев, а за ним и я.

Взводный, осмотрев в зеркало себя и нас, довольный засмеялся:

— Теперь мы — настоящие запорожцы!

Только тут мы заметили, что на нем были необычайно широкие шаровары.

— Это где же ты добыл? — удивился Федор.

— От батьки-запорожца остались.

И пустился в пляс, приседая и выбрасывая ноги. А мы за ним. Танкистов набежало полным-полно. Все стали хлопать в ладоши, а мы выделывали такие молодецкие коленца, что пожилая хозяйка не выдержала и, махнув рукой, похвалила:

— Ось яки гарни хлопци! Таким и смерть не страшна, цур ей пэк.

У всех было приподнятое настроение. Нам казалось, что никакая сила не сможет удержать город, если мы бронированной лавиной ринемся в атаку.

13 октября вечером получили боевой приказ. После длительного ночного марша наши Т-34 приблизились к Запорожью. Минули шеренгу „катюш“. А когда проехали лесную посадку, все танки выстроились в одну линию, готовясь к атаке. Командир батальона гвардии капитан Евдокимов вызвал к себе командиров рот для уточнения боевой задачи. Лунная ночь… Изредка набегают облака. Моторы танков заглушены. Не слышно ни единого выстрела… Зловещая тишина… Наш танк стоял вторым справа.

Но вот в воздух взлетела ракета. Танковая колонна взревела моторами, дрогнула и двинулась вперед. Танковая атака началась…

Мы шли по бездорожью. Преодолели глубокую балку.

У самого города открыла шквальный огонь немецкая артиллерия, но снаряды ложились позади нас. Гитлеровцы, по-видимому, не ожидали такого быстрого продвижения советских танков и били, как говорят, наобум.

Стояла непроглядная темь. Хорошо, что нам посоветовали заготовить палки длиной две четверти. Подсунешь ее под верхний люк, и он держится в полуоткрытом состоянии. В прицельный прибор ничего не видно, а тут полный круговой обзор.

Завели моторы и двинулись. Теперь работали только механики-водители. Остальные пристально всматривались в темноту. В могучих руках Феди Дудакова наш танк послушно вертелся, выполняя любую мою команду. Держа относительное равнение, танки постепенно увеличивали скорость.

Вот появились неясные очертания первых небольших домиков — окраина города. Сердце учащенно билось… Вот… Вот… Из-за облака выглянула луна, и я увидел вблизи домов длинную и широкую черную полосу, пересекавшую наш путь.

„Противотанковый ров“, — мелькнула мысль.

— Стой, Федя, стой!!! Противотанковый ров! — крикпул я механику.

Он выключил главный фрикцион и изо всех сил нажал на рычаги бортовых. Танк завизжал, но остановился вовремя. Танк Федора Васильева, и еще один, левее нас, с полного хода упали в ров, уткнувшись в землю пушками…