В боях за Молдавию. Книга 1

…Мы вели наступательные бои на Кубани. Ворвавшись в хутор Старо-Армянский, наши автоматчики в короткой схватке выбили гитлеровцев из нескольких зданий. В одном из домов я, капитан 3. 3. Мухарамов и старший сержант Фистик уничтожили одиннадцать фашистов. В горячке боя я не заметил целившегося в меня немецкого офицера. Фистик стремительно бросился на врага. Бой закончился без потерь с нашей стороны…

20 августа по сигналу «Буря» в воздух взмыли три красные ракеты и вслед за ними вся окрестность дрогнула от сплошного гула. Земля отвечала трепетным эхом. Пятнадцать минут велась обработка вражеских позиций, и с последним залпом пехота рванулась в атаку. Однако, несмотря на активные действия подразделений и частей, атаковавших вражеские позиции в районе Шерпен, сбить противника не удалось. Только в ночь на 23 августа 1038-й стрелковый полк во взаимодействии с другими частями прорвал немецкую оборону, овладел опорным пунктом Шерпены и перешел в стремительное наступление на Кишинев.

В образовавшийся прорыв двинулись части 295-й и других стрелковых дивизий нашего корпуса. Путь к столице Молдавии был открыт. Враг откатывался к Кишиневу, цепляясь за укрепленные населенные пункты.

Выглянувшее из-за холмов солнце осветило посеревшие от пыли возбужденные лица солдат. Советские войска все шли и шли на Запад. Под знойным августовским солнцем на молдавских нивах и изрытых воронками виноградниках развертывалось крупное сражение. Войска второго и третьего Украинских фронтов громили немецкую группировку, именовавшуюся «Южная Украина». Освободительные бои победным маршем шли по Молдавской земле.

Отходящие фашистские войска и их заслоны дрались с яростью обреченных. На рубеже Чимишени — Старая Кобуска враг пытался остановить наступление наших войск. Но напрасны были его потуги! Вражеские арьергарды с боями отбрасывались, и советские части успешно продвигались вперед. В ту памятную ночь на 24 августа соединения 32-го и 26-го гвардейских стрелковых корпусов выходили на подступы к столице Молдавии с востока и севера, но были остановлены огнем артиллерии и минометов противника.

Но времена были уже не те и сила не та, что противостояла немцам в начальный период войны. К лету сорок четверто^ го года советский «бог войны» стал намного сильнее вражеского. В единоборство с фашистами вступила и штурмовая авиация. Пока шла артиллерийская подготовка, штурмовые группы, усиленные танками, под покровом темноты, сметая заслоны, завязали бои за предместье Скулянку, Старую Почту, Рышкановку и железнодорожный узел.

Многие полки и дивизии, освобождавшие города на Украине, теперь именовались «Мелитопольскими», «Николаевскими», «Херсонскими» и «Одесскими».

Перед нами Кишинев! Какая воинская часть своим ратным подвигом увековечит себя именем столицы Молдавии?

Вырвавшись вперед, первый батальон под командованием Героя Советского Союза майора М. А. Золотухина во взаимодействии с другими подразделениями, одним из первых завязал уличные бои в районе вокзала. Короткие схватки с врагом были многочисленны и продолжались всю ночь.

Группа автоматчиков восьмой роты под командованием старшего сержанта Фистика ворвалась в пакгауз вокзала и завязала бой с засевшими там гитлеровцами. Наши бойцы предложили прекратить сопротивление. Немцы ответили автоматными очередями.

— Вылезайте, приехали, станция Кишинев! — крикнул сержант Голиков и метнул в окно пакгауза гранату. За ней последовали гранаты Фистика и солдата Спивака. В проломе пакгауза показалось белое полотнище, а вслед за ним — три немца с поднятыми руками — все, что осталось от отделения смертников.

На вокзале саперов ждали «сюрпризы»: искусно заминированный новый «оппель-капитан» и «нечаянно забытый» серебряный портсигар, от которого незаметной паутинкой протянулся провод к мине большой взрывной силы. Сапер сержант Алексей Маренков разгадал уловку врага.

Преследуя отступавшего врага, группа разведки полка поднялась на высоту, окруженную глубоким оврагом. Мы стояли с капитаном Амировым и старшим лейтенантом Базарным и смотрели на фронтовой город. В эти ночные часы решалась судьба Кишинева. Враг лютовал. В зареве пожаров и артиллерийских зарниц, то вспыхивая, то погружаясь в бездну ночи, вырисовывались силуэты табачной фабрики, вокзала, изломы догорающих домов и бесформенные развалины улиц. Так выглядел Кишинев в ночь на двадцать четвертое августа сорок четвертого года. За оврагом, прижавшись к склону холма, чернели мазанки без крыш с провалами вместо окон. Ни живой души, ни признака жизни.