В боях за Молдавию. Книга 1

Посоветовавшись с начальником штаба армии генералом А. К. Блажей, мы пришли к единому мнению, что недостающих военнопленных нужно искать где-то по пути между соединениями армии и армейским пунктом сбора военнопленных. Начали поиски с 7-го механизированного корпуса, подчиненного армии и действовавшего далеко впереди стрелковых частей. С большим трудом мне удалось добраться в штаб корпуса. Там мне сообщили, что около шести тысяч пленных направлены только сегодня утром в Котовское. Об этом я и доложил генералу армии.

За первые три дня наступательной операции войска армии продвинулись на 90 километров. Требовалось нормальное питание боя боеприпасами и горючим. В тот напряженный момент наши запасы горючего быстро таяли. На армейских складах был только авиационный бензин. Приняли решение выдавать для нужд автотранспорта авиационный бензин в смеси с керосином. Я как член Военного Совета знал о такой вынужденной мере. Командующий армией также был в курсе дела. Всю полноту ответственности взяли на себя.

Мы уже забыли об этом факте. Но вскоре о нем напомнили юристы. По поручению прокурора фронта в армию прибыл юрист для расследования факта незаконного расходования авиационного бензина. К ответственности привлекался начальник тыла армии полковник Нестеров. Дело дошло до личного вмешательства командующего фронтом генерала армии Толбухина, который после доклада командующего армией генерал-лейтенанта Шарохина прекратил начатое расследование.

Хочу завершить воспоминания своими впечатлениями о молдавской земле и ее трудолюбивом народе.

Лето 1944 года стояло в республике солнечное, теплое. После грязи и распутицы мы были вознаграждены природой за все пережитое. Поля и сады ^Молдавии являлись олицетворением богатства.

Население Молдавии, освобожденное от фашистской неволи, переживало радость раскрепощенного труда. Поспели зерновые. Сады Приднестровья изобиловали плодами. Народ убирал урожай и всюду была слышна звонкая молдавская песня.

Молдавское правительство, которое находилось тогда в городе Сороки, всемерно содействовало партизанскому и патриотическому движению в тылу врага, оказывало помошь и поддержку советским войскам в освобождении республики. Интересы и задачи общие. Поэтому наш контакт в работе был деловым и жизненным.

Как-то летом в Ближний Хутор приехал председатель Совета Министров республики товарищ Константинов с группой ответственных работников. Деловой разговор продолжался и за организованным наспех товарищеским обедом. Мы много говорили о дальнейших судьбах Молдавской республики и нашей полной победе.

И вот, спустя почти 20 лет после победы над фашистской Германией, я вновь на молдавской земле. С членами Военнонаучного общества при кишиневском Доме офицеров совершил поездку по местам былых боев 37-й армии. Неузнаваемо изменился облик городов и сел Молдавии, облик ее народа. Республика быстрыми темпами идет к коммунистическому изобилию.

Я стоял v могил наших воинов в Бендерах, Тирасполе, Кицканах, Копанке, и мысли мои обращались к товарищам по борьбе, которым не довелось увидеть расцвета социалистической Молдавии. Для молодых строителей коммунизма их бессмертные подвиги будут вечным примером самоотверженного служения Родине и народу.

А. Б. Кучмаев, майор запаса На Кишиневском направлении

Противник, превративший деревню Шерпены в узел обороны, нарушал тишину неожиданными артиллерийскими налетами, разрывал темный полог ночи очередями трассирующих пуль и осветительными ракетами. Вражеские стервятники беспрестанно следили за изменениями, — происходящими на переднем крае и в глубине наших войск, расположенных за Днестром. Фашисты вели себя неспокойно. Советские бойцы, готовясь к наступлению, переживали минуты напряженного ожидания.

1038-й стрелковый полк, в котором я исполнял обязанности помощника начальника штаба, занимал оборону в садах, прилегающих к Шерленам. Обычную фронтовую суету на мгновение прерывали далекие могучие раскаты артиллерийской канонады. Они слышались все сильнее. Этого момента ждали все. В штабной землянке, вырытой у развесистого ореха, раздался резкий сигнал зуммера полевого телефона. К аппарату подошел командир полка подполковник В. Н. Любко.

— Вы слышите «симфонию»? Южнее нас, — в голосе начальника штаба 295-й стрелковой дивизии полковника И. К. Свиридова чувствовалась особая приподнятость, — «концерт» начался на Копайском плацдарме. Готовьтесь! Мы начинаем «играть» ровно в десять ноль-ноль.

Эта весть с быстротой молнии разнеслась по подразделениям полка. В восьмой роте, в которую я был направлен в качестве офицера связи, царило боевое настроение. Ее командир, старший лейтенант Василий Рыжков, офицер беспримерной храбрости и весельчак, проверял боеготовность роты, фронтовыми прибаутками подбадривал солдат. Здесь я увидел старшего сержанта Фистика. Встреча с ним воскресила в моей памяти один бой, в котором этот пожилой, обычно спокойный человек совершил подвиг, спас мне жизнь.