В боях за Молдавию. Книга 1

«Обстановка представлялась следующей: по всей границе отмечаются попытки румын переправиться <на наш берег реки Прут подразделениями около батальона. Всюду артиллерийская перестрелка. Авиация противника в течение ночи и утра производила налеты на тыловые объекты наших войск. Наши войска занимают позиции согласно плану тревоги и оперативного прикрытия мобилизации. Более крупные операции противник, по-видимому, проводит в направлении Черновиц».

В штабе 9-й армии мне сообщили, что над Бельцами пролетело 40 бомбардировщиков противника в сторону Бендер. Проезжая Бендеры, я уже слышал протяжные паровозные гудки. В городе была объявлена воздушная тревога.

Ночью прошел ливень, и машина с большим трудом продвигалась по раскисшей дороге. За Тарутино я догнал тылы 5-й Блиновской кавалерийской дивизии. Форсированным маршем она выдвигалась к государственной границе. 9-я кавалерийская дивизия уже развернулась и заняла предназначенную ей по плану полосу оперативного прикрытия мобилизации.

Оборонительные рубежи по восточному берегу Прута в полосе 2-го кавалерийского корпуса начали готовиться лишь в мае-июне 1941 года, носили полевой характер и закончены к началу войны не были. Они состояли из ячейковых окопов, в отдельных местах имелись довольно примитивные дзоты.

Рубежи строились только силами 9-й кавалерийской дивизии по принципу обороны на широком фронте, с большими, ничем не заполненными промежутками. Совсем не было долговременных сооружений.

Противотанковая оборона, за отсутствием необходимых средств и достаточного времени, также не была организована ни в инженерном, ни в артиллерийском отношениях. Глубина оборонительной полосы не превышала трех километров. Рекогносцировочные группы, высланные в этот район, своей работы закончить не успели.

Следует признать, что в Одесском военном округе к оборудованию оборонительной приграничной полосы вообще приступили со значительным опозданием. Надо было начинать эти работы еще в 1940 году. Не спешили потому, что опасность военного нападения недооценивалась. В случае войны рассчитывали ответить мощным контрнаступлением и перенести войну на территорию противника.

Только к 10 часам утра 23 июня я, наконец, добрался до Романовки, где оставался второй эшелон штаба корпуса. Он должен был руководить мобилизацией. Вскоре я переехал на командный пункт, развернутый в виноградниках близ Комрата. Начальник штаба корпуса полковник М. Д. Грецов доложил обстановку в полосе корпуса.

9чя кавалерийская дивизия совместно с пограничниками уже вела бой на трех участках: у Леово оборонялся 5-й кавалерийский полк под командованием подполковника Яценко, против Фэлчиу с переправившимся на наш берег противником вел бой 108-й кавалерийский полк под командованием подполковника Васильева, подчинившего себе пограничников в этом районе, а 136-й кавалерийский полк под командованием полковника Сладкова оборонял свой участок близ Готепгг. 72-й кавалерийский и 30-й танковый полки намдились в резерве.

В целом 9-я кавалерийская дивизия совместно с пограничниками прикрывала государственную границу по реке Прут на фронте протяженностью свыше 40 километров. Соседом слева был 14-й мотострелковый корпус, с которым имелся разрыв до 25 километров. Наибольшую активность противник проявлял в районе Фэлчиу. На этом участке в ночь на 22 июня он захватил два моста через Прут и небольшой плацдарм на нашем берегу.

5-я кавалерийская дивизия находилась еще на марше.

Ознакомившись с обстановкой, я удивился тому, насколько мало знали в штабе корпуса о противнике до 22 июня. Мне и до сих пор не понятно, почему разведывательный отдел штаба округа, имевший в своем распоряжении эти данные, не сообщил об этом штабу корпуса. Такая «засекреченность» могла принести лишь вред.

23 июня в штабе корпуса о противнике было известно только то, что против 2-го кавалерийского корпуса находятся части румынской (Пехотной дивизии, усиленной артиллерией и танками. Кроме того, на подходе предполагались еще неопределенные силы. Как потом стало известно, на самом же деле против корпуса действовали 15-я, 35-я и гвардейская[10] румынские пехотные дивизии и 170-я немецкая пехотная дивизия.

В тот же день я выехал в 9-ю кавалерийскую дивизию. По моему приказанию для ликвидации плацдарма противника и подрыва мостов через Прут 72-й кавалерийский полк из дивизионного резерва был послан на поддержку 108-го кавалерийского полка. Оба моста у Фэлчиу, как железнодорожный, так и шоссейный, еще 22 июня должны были взорвать пограничники, но почему-то подрыв им не удался.

Вместе со своим заместителем по политчасти бригадным комиссаром Крайнюковым я побывал в 108-м и 72-м полках. Пришлось внести некоторые поправки в организацию боя и назначить там1 старшим командира 108-го кавалерийского полка подполковника Васильева, так как старшинство двух взаимодействующих командиров полков комдив не определил. Позже для объединенного командования двумя полками был послан помощник — командира дивизии полковник Н. С. Осликовский.