В боях за Молдавию. Книга 2

Не менее успешно действовали пограничники и на других участках. Например, одно из подразделений И. Ф. Кольги под командованием замполитрука Иванова проводило проческу местности, вылавливая мелкие группы и одиночек, разбежавшихся по лесам и оврагам гитлеровских вояк. За Котовском в лесу у села Каракуй разведдозор натолкнулся на охранение, завязалась перестрелка.

Развернувшись в боевой порядок, подразделение стремительной атакой сбило охранение и овладело землянками, в которых размещался штаб немецкого пехотного полка.

До 20 оставшихся в живых солдат и офицеров были взяты в плен. Трофеи оказались невелики: несколько десятков автоматов, штабные документы, знамя части, два вола и до полсотни баранов и ящик с немецкими крестами, присланный Гитлером, видимо, для поддержания духа.

В первой декаде сентября 1944 года пограничники приступили к охране священных рубежей нашей Родины.

В ознаменование дня выхода на охрану границы в парке Н-ского погранотряда сержант Дьяков построил памятник в виде пограничного столба, а командир отряда полковник В. П. Ашахманов в одну из стен штаба замуровал памятную записку.

В первый месяц охрана границы была своеобразной и сложной. Одиночки, мелкие группы, а то и целые подразделения разгромленных под Кишиневом немецких войск шли к границе, намереваясь как можно скорее убраться с нашей земли. При встречах с пограничниками, как правило, вступали в бой, пытаясь любой ценой прорваться за границу. Пограничники в наряды ходили чаще всего отделениями, а иногда целиком заставой.

Только за месяц один из пограничных отрядов на различных участках задержал и отправил на сборный пункт около 800 военнопленных, несколько сот было убито при столкновении.

В первый период особой бдительностью и умением бить врага отличились парторг старшина заставы Русаков, пограничники коммунисты Сериков, Маликов, Султанов, Худайбердиев, Джамашвили и другие.

Постепенно охрана границы входила в обычное русло. Офицерский состав осваивался с особенностями участков, а солдаты и сержанты приобретали опыт бдительной охраны границы и ведения борьбы с бандитами.

Большую работу провели тылы частей по восстановлению, а то и строительству новых жилых и служебных помещений.

К зиме 1945 года обстановка в основном стабилизировалась, однако на некоторых участках она продолжала оставаться напряженной. Часто пытались перейти границу лица, ранее работавшие на немцев, полицаи, старосты и другие фашистские ставленники.

2 мая 1945 года радостная весть облетела все пограничные заставы Молдавии. Пал Берлин. Над рейхстагом взвилось Красное знамя страны Советов — Знамя победы. Настроение у всех по-весеннему радостное. И вот 9 мая. Победа! Война окончена!

Трубачи ансамбля Н-ского отряда, находившегося на одной из застав, 9 мая в 22 часа сыграли символический отбой, обозначающий прекращение огня. Личный состав отряда исполнил Гимн Советского Союза, и все подразделения и пограничные наряды по распоряжению полковника Ашахманова дали салют Победы.

На другой день на всех заставах при участии местного населения были проведены митинги. Все праздновали День победы.

Сколько было радости! Сколько добрых слов сказано в адрес Красной Армии, русского народа!

Смурыгин на льдине. Начальник заставы неторопливо, обдумывая каждое слово, отдавал приказ на охрану государственной границы. Перед ним стоял наряд, возглавляемый ефрейтором Смурыгиным.

— Повторяю, — сказал офицер, — основная ваша задача — охрана ведущей к реке лощины. Понятно, товарищи пограничники?

— Так точно, понятно! — ответили хором воины.

— Хорошо. Учтите: эта лощина — весьма вероятное направление движения нарушителей…

Дежурный по заставе, провожая наряд, заметил:

— Смотрите, вам даже луна подсвечивает.

— Да, видимость определенно хорошая, — отозвался тихим баском Смурыгин.

Было в самом деле светло, почти как днем. Домик заставы, просторный широкий двор, обнесенный плетеным лозниковым забором, вышка во дворе, проселочная дорога, поросшие кустарником холмы с пятнами снега, — все облито ровным голубоватым светом.

— Чем лучше видимость, тем тщательнее необходимо маскироваться, — напутствовал дежурный. — Желаю успеха, ни пуха ни пера!..

Наряд, обойдя свой участок, вернулся к лощине. Лощина соединяла населенный пункт с рекой и у берега густо заросла лозой. Наряд спустился в лощину и, ничего не обнаружив, притаился за кучей хвороста. Обзор отсюда отличный. Тихо, безветренно. Пахнет прошлогодними листьями.

Весна 1946 года только началась; дни теплые, солнечные, со звоном ручьев и пеньем птиц, а по ночам еще крепко подмораживало.

Смурыгин, поеживаясь, посмотрел на восток, где занималась заря. До смены оставалось немного. Промерз он основательно.

Ночь, как и предыдущие, прошла спокойно. По реке, тихо потрескивая, двигался лед к водам голубого Дуная.

Вдруг треск послышался более сильный.

Смурыгин насторожился и шепотом спросил товарища:

— Ничего не слышал?

— Никак нет, товарищ ефрейтор.

Треск повторился.

— Вот теперь слышу, лед трещит.