В большом чуждом мире

Святой Исидор,
наш пахарь благой,
ты землю взрыхляешь
могучей рукой!
Наш сеятель вечный,
пускай семена
колосьями станут
и морем зерна.

Поневоле залюбуешься. Не было недостатка и в барабанщиках и во флейтистах; с давних пор на празднике неизменно присутствовал и арфист Ансельмо, который, склонившись над своей арфой, играл и играл, опьяняясь силой земли и перезвоном струн.

В свое время мы поведаем историю Ансельмо, а также Наши (то есть Нарциссы) Суро, знахарки, которая прослыла ведьмой, и многих других здешних поселян. Воспоминания Росендо Маки, за которыми мы сейчас следуем, связаны не с ними, а с досточтимым святым. Конечно, бывали и засухи, и голод по два года кряду, но все быстро тонуло во времени, в этой беспросветной ночи, которую освещают лишь звезды воспоминаний. Устраивал праздник сам священник, отец Хервасио Местас, а он уж умел истово молиться святому Исидору. Случалось, и монахи благословляли скот, чтобы он множился и давал хорошую шерсть. Правда, попадались и обманщики. Однажды через Руми прошли два человека в сутанах, прося милостыню для монастыря в Кахамарке. Служки гнали за ними много овец и коров — доброхотные даяния помещиков, арендаторов и общин. Монахи с большою важностью благословляли скот, уснащая речь диковинными словечками и поминутно крестясь. Но когда они проходили по округе Сартин, угоняя с собой чуть ли не целое стадо, поблизости нашелся человек, учившийся в университете и разбиравшийся в латыни и даже в богословии. Первое же его слово сразило поддельных монахов наповал. Народ возмутился, обманщикам пришлось сбросить неудобные сутаны и со всех ног бежать в горы. Слухи о них разнеслись по всей провинции, но некоторых уголков все же не достигли. Маки случилось побывать в землях Кальяри — он возил туда картофель на продажу, и крестьянин, у которого он остановился, радостно поведал ему о своей жизни. Особенно доволен он был плодовитостью овец, утверждая, что обязан ею благословению двух монахов. Он совсем не жалел, что за это пришлось дать им четырех овечек. Один монах был с бородой, а второй лысоват. Крестьянин просто поверить не мог, когда Маки рассказал ему, что это были те самые переодетые негодяи, которых разоблачили в Сартине. В самом Кальяри, то есть в городе, от которого пошло название округи, не жило ни единой души. Город стоял в развалинах. Каменные стены поросли кустарником и травой. Больно было думать, что там, где теперь царят хаос и тишина, раньше работали, страдали и радовались люди, в простоте душевной ожидая новых даров и новых испытаний. Все они погибли. Говорили, что их сразил повальный мор, а по легенде, погубил василиск. Эта злосчастная тварь, похожая на ящерицу, убивает взглядом и сама умирает, если человек увидит ее первым. Чудовище приползло в Кальяри, спряталось под порогом при входе в церковь и в одно воскресенье, когда народ выходил после мессы, расправилось со всеми, сверкая смертоносным взором.

Маки с грустью глядел на свою деревню. Фонари горели ярко, и их красноватое сияние разгоняло навеянную сумерками печаль. Тьма завладела небом и землей, погасив закатные костры, и отблески огня потухли на горных пиках. Так же вот, наверное, и жители Кальяри раздували свои очаги, варили ужин, ложились спать и просыпались утром, чтобы повторялись дни и ночи, ночи и дни, нескончаемое время. И вдруг, внезапно, однажды… Что же после этого судьба человеческая? Лишь невидимые силы, святые да земля властны над жизнью одного человека и целого народа.