В Большом театре и Метрополитен-опера. Годы жизни в Москве и Нью-Йорке.

Осака – второй по значимости город страны, находящийся примерно в 500 км на юго-западе от Токио. Скоростной поезд «Шинкансен» проходил эту дистанцию меньше, чем за три часа. Средняя скорость его – 200 км в час. Когда этот поезд идёт по сравнительно высокой эстакаде, кажется, что он движется довольно медленно, но когда он влетает в тоннель, раздаётся «ухающий» звук столь сильный, что, кажется, сопротивление воздуха преграждает нам путь в узкий тоннель! Интересно, что при такой большой скорости за всё время существования этого вида скоростной дороги – порядка примерно 50 лет – количество аварий исчисляется единичными цифрами. Японский гений удивлял на каждом шагу. Уже тогда существовали карты на маленьком экране внутри автомобиля, указывавшие водителю его направление. То есть это ещё не было стандартной частью любой машины, как это существует сегодня, но в 1973 году это поражало новизной идеи и её техническим воплощением. А целые подземные «города»?! Вдоль Гинзы под землёй расположены рестораны, магазины, парикмахерские, игральные автоматы… Правда, там всегда было труднее ориентироваться – никаких надписей, кроме японских!

* * *

В первые две недели гастролей в Токио произошло довольно неприятное событие, к счастью не имевшее для нашей группы серьёзных последствий. Примерно за неделю до нашего приезда Франция взорвала в атмосфере атомную бомбу в районе каких-то Тихоокеанских атоллов. Говорили, что прогнозы погоды ясно указывали на то, что радиоактивное облако обязательно достигнет японских островов и в дождях выпадет известное количество радиации. Казалось, что в многострадальной от атомных взрывов Японии должны бы к этому отнестись очень серьёзно, но мы не слышали никаких предупреждений по этому поводу. Действительно, дня через четыре начался мелкий моросящий дождь и моя приятельница Лариса Трембовельская со своей подругой, известной солисткой балета Мариной Колпакчи оказались на улице без зонтиков. Вечером обе жаловались на боли на коже рук и на голове – газета, которой они пытались прикрыться скоро намокла и пока они дошли до нашего отеля дождь их достаточно промочил. Они были действительно серьёзно обеспокоены. (Я вспомнил тогда старую историю посещения советскими кинооператорами Индии в 1946 году, рассказанную моему отцу. Несмотря на все прививки от чумы, холеры, чёрной оспы, проказы и ящура, встретившие наших киношников американцы сразу же подарили им ящик виски и сказали, что они должны их пить целый день – утром, днём, вечером, на ночь и со всякой едой. Это единственное, уверяли они, что предохранит от всех болезней и эпидемий.)

У нас с моим соседом по комнате Эдуардом Тихончуком был заготовлен на вечер полный ужин – большая жареная курица (жареная прямо с вертела, стоившая тогда около двух долларов), картофель, помидоры, огурцы – всё это купленное утром в близлежащем универсальном магазине «Ханкиу», в первом этаже и подвале которого был великолепный продуктовый рынок. Коньяк, хотя и болгарский, мы взяли с собой несколько бутылок из Москвы. Я выполнил своё обещание и пригласил Ларису и Марину к нам в гости на ужин. Через несколько минут после начала трапезы раздался телефонный звонок соседа – моего бывшего старшего соученика ещё по школе, а теперь виолончелиста и заведующего оркестром П.В. Щенкова. Он поинтересовался радостным шумом, хорошо слышимым через стенку нашего номера, и попросил разрешения придти к нам в гости «с приятелем». Оказалось, что «приятелем» был Юрий Симонов. Это, впрочем, ничего не изменило – все чувствовали себя совершенно раскованно. Наш импровизированный ужин удался на славу. А наутро у наших дам исчезли после принятия дозы коньяка всякие симптомы от возможной радиации. Всё прошло бесследно!

* * *